САНКХЬЯ

САНКХЬЯ (санскр. – «то, что от исчисления»), древнейшее и наиболее влиятельное направление индийской философии. Начальный период истории санкхьи – с 5 в. до н.э. по 1 в. н.э. – эпоха параллельных «атомарных» учительских традиций, разрабатывавших эзотерическую медитацию на «исчисляемые» начала мира и индивида и вместе с тем подвергавших их классификационному анализу и систематизации.

Основные источники по данному периоду – «средние» Упанишады, дидактические тексты Махабхараты, прежде всего Бхагавадгита и Мокшадхарма, поэма Ашвагхоши Буддачарита (Жизнь Будды). Одна из этих традиций восходит к учителю Будды, Алара Каламе, стоявшему у истоков и будущей йоги, вторая – к странствующему философу Панчашикхе, но были также и другие учителя. Каждый предлагал свои калькуляции «начал», которых они насчитывали и 17, и 20, и 27, и 30, при наибольшей популярности числа 25. В «горизонтальных» исчислениях (оказавших значительное влияние на буддийские калькуляции дхарм) субъект-Пуруша (обозначаемый, как правило, как кшетраджня – «познающий поле») коррелировался с компонентами соответствующего ему психофизического агрегата (интеллект-буддхи, эготизм-аханкара, ум-манас, способности восприятия и действия индрии, материальные элементы махабхуты), в «вертикальных» – с цепочкой эманатов – тех же компонентов, но уже в их космологических «ипостасях», – замыкавшихся «непроявленным»(авьякта) первоначалом мира (см. ПРАКРИТИ). «Общеиндийское» положение санкхьи на этом этапе двойственно: она явно близка буддизму и другим «диссидентствующим» течениям (см. ПАКУДХА КАЧЧАЯНА), признание же Атмана и генерация космологических схем с соответствующей иерархией ступеней созерцания сближают ее с брахманизмом (именно признание Атмана и стало основным пунктом расхождения санкхьяиков с буддистами, с которыми их сближал сам «вычислительный» подход к выявлению составляющих психофизической организации).

Пять столетий – с 1 по 5 вв. – период, когда «параллельные» учительские традиции превращаются в конгломерат конкурирующих и дискутирующих друг с другом школ, о чем свидетельствует самый обстоятельный и исторически значимый комментарий к Санкхьякарике – Юктидипика – и буддийские источники. Среди «схолархов» выделяются Паурика, подвергший сомнению даже «догмат» о единственности Пракрити, Панчадхикарана и Патанджали (не-йогин), Варшаганья и целая «свита Варшаганьи» (вероятно, ок. 3 в.), наконец Виндхьявасин (вероятно, 3–4 вв.), переосмысливший многие «аксиомы» санкхьи. Предметами расхождений были и число эонов Первоматерии-Пракрити, и порядок их генезиса, и способы классификации познавательных способностей индивида, и «тонкое тело» (сукшма-шарира), и соотношение ноуменов воспринимаемости (танматры). Санкхья успешно полемизирует с буддистами, занимает уже признанное место в индуизме, но не может создать собрание сутр, ибо каждая из школ создает свои авторитетные тексты (см. ШАШТИТАНТРА). Ближайший аналог этому плюрализму в рамках единой традиции – история школ традиционного буддизма, с конгломератом подшкол и течений в рамках стхавиравады, махасангхики и даже более частных делений.

Когда этот плюрализм поставил санкхью на грань фактического распада, опасного перед лицом внешних оппонентов – прежде всего буддистов и джайнов, а затем и брахманистских школ, появился систематизатор и одновременно поэт Ишваракришна (4–5 вв.), который унифицировал доктрины санкхьи и создал «ортодоксальную» версию ее доктрины в семидесятистишьи Санкхья-карика. Тем самым был заложен фундамент всего строения философской системы санкхьи – санкхья-даршаны.

Произведение Ишваракришны получило настоящее признание. В 6 в. буддийский монах Парамартха переводит на китайский язык санскритский комментарий к Санкье-карике – Суварнасаптати-вритти. Оригиналу Пармартхи близки два других, открытых в 1970-е годы, – Саптати-вритти (по-видимому, 6 в.) и Санкхьясаптати-вритти (6–7 вв.): все три относились к классу «учебных» комментариев. В 7 в. Гаудапада (не-ведантист) составляет нормативное толкование Санкхьякарика-бхашья, а неизвестный автор 7–8 вв. – самый фундированный комментарий «теоретического» типа – Юктидипику. К числу «теоретических» комментариев относилась и анонимная Джаямангала, уделявшая специальное внимание источникам знания (7–8 вв.). Частые ссылки на религиозные тексты свидетельствуют о желании автора другого комментария Матхара-вритти (8 в.) сделать санкхью более индуистской – вероятно, здесь учитывались настойчивые попытки лидера ведантистов Шанкары доказать ее «еретичность». В 9 в. появляется самый авторитетный комментарий к Санкхья-карике – Таттвакаумуди Вачаспати Мишры, в котором представлена концепция отражения «внутреннего инструментария» (антахкарана) в Пуруше и целая «диссертация» по теории познания. Комментаторы Санкхья-карики сформулировали 60 нормативных тематических единиц ее учения, воспроизводящих, по их выкладкам, содержание древней Шаштитантры: 10 основных (муликартха) – единственность Пракрити, ее объектность, «служебность» по отношению к Пуруше, инаковость Пуруши по отношению к Пракрити, бездеятельность, множественность, их соединение, возможность разъединения, инерционное существование тела после «реализации» истины, а также 50 диспозиций сознания (5 видов заблуждения, 28 видов неспособности, 9 видов удовлетворенности, 8 видов достижений).

10–14 вв. – эпоха стагнации санкхьи: продолжают появляться новые комментарии к трактату Ишваракришны, но полемические пассажи ее оппонентов (прежде всего тексты ньяя-вайшешики и веданты) свидетельствуют о том, что за весь указанный период она не представила ничего существенно нового и заметно сдала позиции противникам. Одновременно некоторые шиваитские и ведантийские школы – прежде всего Рамануджи и Мадхвы – начинают использовать наследие санкхьяиков в собственном системостроительстве. Для «выживания» необходимо было создать корпус «настоящих» сутр; доказать последователям Шанкары лояльность санкхьи по отношению к «ортодоксии»; обстоятельно ответить хотя бы основным оппонентам; модернизировать свою доктрину за счет достижений других систем эпохи «высокой схоластики».

Эти задачи и были частично решены в 14–15 вв., когда санкхьяики одновременно создают две коллекции сутр от имени древнего мудреца-риши Капилы: предельно краткую Таттвасамасу (23 кратких номинации принципов санкхьи) и очень подробные – в шести разделах – Санкхья-сутры (527 положений). «Новые санкхьяики» вводят традиционную сотериологию в контекст общеиндийской концепции целей человеческого существования (пурушартха), пытаются в лояльности по отношению к текстам Ведийского корпуса (шрути) превзойти самих ведантистов, заимствуют у них конкретные концепции (типа упадхи или индивидуальной души – дживатмана) и даже философские модели (типа различения двух уровней истины) и одновременно полемизируют со всеми остальными школами по актуальным проблемам современной им философии (вплоть до природы ошибочного познания и универсалий). В 16 в. создается самый обстоятельный текст за всю историю санкхьи – комментарий Виджняна Бхикшу к Санкхья-сутрам, который, правда, означает уже начало синкретической ассимиляции санкхьи, йоги и веданты.

Основные модели онтологии и сотериологии санкхьи оказали влияние на многие течения пуранического и тантристского индуизма. Сама связь двух бытийно различных начал Пуруши и Пракрити, мыслимых как мужское и женское, и их разъединение как условие «освобождения» содержала множество возможностей для дуалистических построений, выражавших установку на духовную практику (ср. явно тантрические коннотации соединения Пракрити и Пуруш в Шветашватара-упанишаде). Эоны санкхьи гипостазировались, и их родословная, безошибочно напоминающая сизигии гностика Валентина (2 в.), тематизировалась в вишнуитских мифологических моделях, например в «семейных» манифестациях Вишну в системе вьюх (Васудэва порождает Санкаршану и первоматерию Пракрити, от их соединения происходят Прадьюмна и ум-манас, от них – Анируддха и принцип индивидуации-аханкара, от последних – пять материальных элементов и бог-демиург Брахма). Три гуны санкхьяиков занимают важнейшее место во многих мировоззренческих моделях индуизма. Достаточно сказать, что с саттвой ассоциировалась в концепции тримурти деятельность Вишну, с раджасом – Брахмы, с тамасом – Шивы, сами 18 пуран классифицировались по гунному принципу (к каждой из гун относилось по шесть пуран), а возможность распределения различных классов действий и деятелей по преобладанию той или иной гуны реализовалась еще в Бхагавадгите. Но наибольшее воздействие на индуизм санкхья оказала, обеспечив пространство для практики классической йоги, понятийный и доктринальный каркас которой отличается от разработанного в санкхье лишь в частностях.

К отличительным чертам философии санкхьи относятся: 1) специфическая модель дуализма, реализующаяся и в основоположениях ее сотериологии; 2) специфический конструктивизм; 3) специфическая трактовка причинности.

1) Дуализм санкхьи отличен от других «редакций» индийского дуализма (у джайнов, последователей Мадхвы и т.д.), а также и неиндийского (типа картезианского) тем, что сфера субъекта, противопоставляемого миру объективаций, значительно сужена и «стягивается» в световую точку. К сфере объективаций относится не только внешний мир и тело индивида, но и все ментальные функции и состояния последнего, в результате чего субъекту-пуруше остается быть лишь «свидетелем» (сакшин) функционирования проявлений трех гун, который, по Гаудападе, причастен всему опыту индивида не более, чем случайно зашедший на поле аскет причастен работе местных крестьян. Его корреляция с бытийно инородным ему психоментальным аппаратом индивида описывается поэтому как их зеркальное отражение друг в друге, а не как реальная связь. «Освобождение» же мыслится как избавление не от реальных кармических последствий действий, совершенных в настоящем и прошлом (как у джайнов, наяиков, вайшешиков или мимансаков), но как осознание его полной непричастности временным удовольствиям и постоянным страданиям ложно соотносимой с ним серии инкарнаций; само «освобождение» и обеспечивающее его различительное знание также относятся к инородной сфере Пракрити. Но с этим своеобразным и радикальным дуализмом были связаны и наибольшие теоретические сложности санкхьяиков, которым для координации взаимоотражающихся, но разнородных первоначал требовался источник «предустановленной гармонии» между ними (третье начало), принятию которого противоречил сам их «дуалистический догмат». Для разрешения этой проблемы санкхья вынуждена была на завершающей стадии своей эволюции пойти на значительные компромиссы (в квазитеистическом синкретизме Виджняна Бхикшу они уже полностью выявились) и на всем протяжении своей истории подвергаться заслуженным, с логической точки зрения, нападкам своих многочисленных оппонентов.

2) Особенность онтологии санкхьи заключается в том, что в нем отсутствуют различия субстанции, качеств и действий (на которых основывались реалистические индийские системы вайшешики, ньяи, мимансы), поскольку его реальные ноумены – три гуны – включают все три модальности бытия одновременно. Их собственные взаимоотношения составляют особый тип реляций, отличный и от контакта различных вещей, и от соотношения вещи и ее свойств (что различалось в ньяя-вайшешике), – речь идет о таком модусе отношений, который можно описать как взаимоотрицание во взаимонераздельности. Космические начала не столько обладают определенными характеристиками, сколько генерируются ими. Трехгунность с атрибутами (иметь причину, быть невечным, невездесущим, мобильным, множественным, опирающимся на другое, а потому и «растворяющимся» в конце мировых периодов) дает класс «проявленного» (вьякта), в который включаются 23 начала; трехгунность с атрибутами противоположными – непроявленную первопричину мира (авьякта) – Пракрити; трехгунность же «нулевая» – духовного субъекта-Пурушу.

3) Учение санкхьи о причинности как доктрина непроявленного и реального предсуществования следствия в причине (паринамавада) призвана обосновать и раскрыть ее основополагающий «догмат» – о Пракрити как единой и непроявленной первоматерии, которая выражается в бесчисленных проявлениях мира. С другой стороны, для санкхьи характерно снятие различий между материальной, инструментальной и целеполагающей причинами (сохраняющихся в ньяя-вайшешике или мимансе): все они объединяются в активной и «альтруистичной», хотя и (вопреки логике) бессознательной первоматерии.

См. также АНТАХКАРАНА; АТМАН; АШВАГХОША; ВИДЖНЯНА БХИКШУ; ГУНЫ; ДХАРМЫ; МАДХВА; МОКША; ПАКУДХА КАЧЧАЯНА; ПРАКРИТИ; ПУРУША; ПУРУШАРТХА; РАМАНУДЖА; САНКХЬЯ-КАРИКА; САНКХЬЯ-СУТРЫ; ШАНКАРА; ШАШТИТАНТРА; ЮКТИДИПИКА.