ГОРОД

Содержание статьи

• Города России.

ГОРОД – особая территориально-административная, социально-хозяйственная, социокультурная форма существования общества, некая универсалия всемирной истории, всегда имевшая устойчивые признаки, отличавшие ее от догородских поселений. Эти признаки проявились на самых ранних стадиях урбогенеза, и тогда же обозначились некоторые всеобщие закономерности и тенденции городского развития.

Рождение первых городских поселений совпало с переходом « от варварства к цивилизации». «Город – как бы цезура, разрыв, /новая/ судьба мира. Когда он возникает, неся с собою письменность, то открывает двери того, что мы называем историей» (Ф.Бродель).

За пять-шесть тысячелетий своей эволюции города прошли путь от сравнительно небольших по числу жителей и занимаемой площади, простых по организации и структуре образований к сложным и крупным экономическим, социально-политическим, культурно-религиозным, научным, военно-стратегическим центрам и агломерациям. То есть от племенных и межплеменных ритуально-сакральных поселений к древневосточным городам и античным полисам, далее – к средневековым городским коммунам Западной Европы и восточным имперским столицам, торгово-ремесленным центрам, обслуживающим внутренние и внешние обмены и контакты, и, наконец, к современным индустриально-урбанистическим комплексам, гигантским многофункциональным городам (мега-города, мегалополисы), обширным метрополитенским территориям.

Первые города – очаги архаической городской культуры и городского хозяйства зародились на Древнем Востоке. Уже в 6 тыс. до н.э. существовали палестинские, анатолийские протогорода – Иерихон и Чатал-Хююк в Малой Азии, в 4–3 тыс. до н.э. возникли города в речных долинах Месопотамии и Египта: в Двуречье Тигра и Евфрата – Эриду, Элам, Урук, Ур, Лагаш, Вавилон, Ларса, Киш, Джемдет-Наср и мн. др., в долине Нила вырос известный крупный религиозный и политический центр – Мемфис; на берегах Инда – Хараппи и Мохенджо-Даро (2100–1750 до н.э.); китайские города в бассейнах Хуанхэ и Янцзы.

Города всегда имели свою собственную судьбу, историю и преемственность, реальные индивидуальные черты, во многом обусловленные природно-географическим, демографическим, этнокультурным и другими факторами, особенностями социально-экономического и цивилизационного развития стран и регионов. Это-то и объясняет многообразие путей эволюции городов, их специфику и генетическую неоднородность.

Как в прошлом, так и в настоящем не было и нет простого, однозначного ответа на вопрос, что считать городом, каков его конкретно-исторический смысл, есть ли у него устойчивая функция и программа. При его определении присутствует какая-то условность. Обычно задается сразу или целый набор показателей, или оговаривается один решающий (количество населения, функции, отраслевая занятость и т.д.) и на их основании все населенные пункты подразделяются на города и негорода – деревни. В языках народов мира имеются различные этимологические термины для названия этого особого общественного организма – «город», «полис», «урбс», «сити», «таун», «медина», «шахр», «нагара», «бандари» и т.д. Лингвистическая и семантическая характеристика понятия «город» и его терминологическое название складывались на протяжении многих веков, с момента зарождения города и в ходе всей последующей эволюции.

Проблема городов разного конкретно-исторического типа – древнейший, античный, средневековый (феодальный и город при азиатском способе производства), современный (капиталистический, социалистический, колониальный, третьемирский), постсовременный и др. – уже давно является предметом научного познания. Сначала изучался город как бы попутно, наряду с другими явлениями и процессами, которым посвящались общие комплексные труды по истории, экономике, культуре, географии, архитектуре, искусству. И лишь с конца 19 в. город становится самостоятельным и полноправным объектом исследования как субъект исторического процесса и действия. С 1920-х город – феномен пристального и всестороннего познания зарождавшейся научной дисциплины: социологии города, урбан-социологии или урбанистики.

Изучение города имеет многовековую историю и традицию. Сведения о нем содержатся уже в архаических духовно-символических текстах – «священных книгах» ветхозаветного времени. В них повествуется о строительстве первых городов и их особом замысле, о Вавилоне – греховном и земном и его противоположности Иерусалиме, граде Бога Живого, Небесном Иерусалиме. Много ценного материала о городе – интересных суждений и теоретических обобщений встречается в сочинениях философов Древней Греции и Рима (Аристотель, Платон, Цицерон, Сенека и др.), средневековых христианских богословов (Блаженный Августин, Николай Кузанский и др.), арабских мусульманских мыслителей (Фараби, Ибн-Халдун и др.) и в многочисленных трудах гуманистов-реформаторов эпохи Ренессанса и Просвещения. Во времена модерна и постмодерна появляются разносторонние знания не только о городе, но и урбанизационных процессах, разрабатываются научные методы познания, различные теории, парадигмы, проекты – «города-сада», «лучезарного города», «индустриального города», «глобального города» и т.д.

Ничего особенного и специфического нет в том, что очаги городской культуры и центры «первичного земледелия» появились на Востоке. Это обусловлено очень благоприятной природно-географической средой, поначалу проявлявшейся в локальной форме, – климатом, естественными ландшафтными комплексами, плодородием аллювиальных почв и т.д. А также и естественно-историческими обстоятельствами, собственно социокультурными – ранним довольно развитым разделением труда с относительно высокой технологической оснащенностью земледелия, скотоводства и производства изделий, наличием строго иерархической социальной организации общества.

Городские и сельские поселения размещались в районах, где природные и географические условия, рельеф местности и климат, естественное плодородие почвы были наиболее благоприятны и оптимально пригодны для земледелия – самой первой формы производства во всех сколько-нибудь прочно сложившихся обществах. Принцип почитания земледелия был освещен традиционной идеологией (религией), поддержан обычным правом и впоследствии юридически закреплен законодательными актами сословно-классовых аграрных обществ. Некоторые непреодоленные идеалы миропонимания и установки традиционных обществ, касающиеся земли и земледелия, до наших дней удерживают свою привлекательность и особую привилегированность в ряде развивающихся стран, продолжающих оставаться аграрными и полуаграрными.

Начиная с древнейших времен и затем на протяжении многих веков, экономической основой любого традиционного (доиндустриального) общества и его города – восточно-южно-средне-азиатского, арабо-мусульманского, североафриканского, европейского и т.д. оставалось земледелие, несмотря на то, что успешно развивалось ремесло и процветала торговля (особенно в прибрежных городах). Сам город был к тому же нередко административным, религиозно-духовным, культурным центром огромных территорий и даже целой империи. Появление множества городов непосредственно было связано с развитием поливного земледелия, закладкой плантаций сельскохозяйственных и технических культур, разбивкой фруктовых садов, строительством оросительных систем и водораспределительных сооружений. «Аграрность» экономики диктовала и определяла само устройство города – его пространства, часть которого была занята под пашни, огородные культуры, утопала в садах, а всю территорию перерезали оросительные каналы и ирригационные сооружения. На Востоке специальные городские службы наблюдали и регулировали распределение воды в городе и его округе.

Исстари существует осознанное понимание важности города. С древнейших времен, с начала урбогенеза сохранялось представление о городе как о магической, сакральной силе, порождающей этносы, народ, гражданские общины, общество и государство. И в таком своем качестве от противостоял анархии, распаду и социальному хаосу. В античности представление о «городе» передавалось словами – «полис», «цивитас», «урбс». Они означали сообщество полноправных граждан вместе с подвластной ему областью, совпадающей с понятием государство. Во всей полноте значения этих понятий представал античный город как «высшая сакральная ценность и форма самосознания гражданина, который в городе защищен гражданским правом, покровительством богов и граждан, и един со всеми в заботе о свободе и благоденствии города и граждан». У авторов античной литературы производные от слова урбс отвлеченные понятия – «урбанус», «урбанитас» отражали разные стороны культурного существования в городе, включая и бытовые условия и свойства человека, воспитанного в обстановке сложной городской жизни. В этих понятиях отражались и фиксировались основополагающие идеи античной цивилизации – образ города как символа культуры со своими принципами и духовными качествами его граждан-горожан. Культурным идеалом была и форма человеческого общения в городе, основанная на стоических добродетелях: рассудительности, справедливости, мужестве, достоинстве, красоте (горожан и архитектурных сооружений) и умеренности, позволяющие человеку жить и поступать согласно законам разума и мировой гармонии.

Экономически античный город мог существовать только в органическом единстве с деревней и основным занятием – земледелием, в котором использовался преимущественно рабский труд. Ремеслом и торговлей занималось население, не обладавшее правами свободных полноправных граждан – вольноотпущенники, чужеземцы, уроженцы провинций и т.д. Социально-экономическая и политическая слитность города и деревни позволяла городу доминировать над деревней, и господствующей общественно-политической власти города-полиса сосредоточивать управление (военное и гражданское) и интеллектуальную деятельность. Город прежде всего был центром власти, культуры и пребывал в таком качестве только при абсолютном преобладании рабского труда. С утратой всеохватывающего значения рабства, увеличением населения, ростом числа свободных граждан в городе и провинциях происходило запустение античных городов и потеря ими своей роли в общественном развитии. Падению античного города способствовали как внутренние факторы, так и внешние – германские завоевания, принесшие с собой иные экономические отношения и формы собственности на землю, взгляды на членов общины как на самостоятельных субъектов, собственников земли. Все это вместе привело к тому, что начали проявляться новые тенденции, обусловившие становление новых городов после нарушения преемственности в городском развитии.

В раннесредневековой реальности города перестали в такой же степени выполнять структурирующую общественную роль центров власти и культуры. Города аграризировались, в упадок приходили ремесло и торговля. И в целом аграризировалось цивилизационное пространство, что свидетельствовало о наступлении «темных веков» – полном, безраздельном царстве деревни, снижении уровня городской жизни. Деградировал институт гражданства горожан со светской властью в городах, в них утверждалась власть церкви и сами города становились резиденциями епископов. Со второй половины 6 в. в них учреждались епископии, и уже епископы заботились о городе и его населении. Они же брали на себя исполнение прямых функций гражданской власти – строили и восстанавливали оборонительные укрепления, водопроводы, каналы, дамбы, занимались благотворительностью и образованием клира и горожан. После германских завоеваний церковь превратилась в единственное прибежище письменной культуры и хранилище знаний. Все это в немалой степени послужило распространению идеалов Церкви, и образ города стал ассоциироваться с ее властью. Место античной философии с идеалами и представлениями о добродетелях, человеческом уме, божественном разуме, интеллектуальной деятельности, гармонии заняла метафизика-теология, ставшая душой церкви. И господство церкви над европейским духом с полной силой продолжалось вплоть до 14 в.

Но в раннесредневековых учениях образ античного города как реальное воплощение античных культурных идеалов и творческого человеческого ума, каковым он был в текстах Платона, Квинтилиана, Цицерона и т.д. не исчез, но был подвергнут сомнению. Согласно Бл. Августину, в реальном мире такой идеал, полный совершенства, не достижим и может существовать только за пределами земного Бытия. Подобное понимание нашло свое обоснование в его учении о двух градах: «граде Земном» и «граде Небесном». Образ «града Небесного» как религиозного идеала «града Божьего» являет собой идеальный образ общественной жизни во всей ее полноте, а «град Земной» лишь его подобие. В земном граде присутствуют и взаимодействуют, пронизывая друг друга, божественное и человеческое, трансцендентное и имманентное, континуальное и дискретное.

Религиозный мотив и символы религии всегда присутствовали в культурах народов мира. Но в первые столетия распространения христианства, так же как затем и ислама, религиозный фактор усилился. Арабы-завоеватели – мусульманские воины и переселенцы, подобно христианским миссионерам, разнесли на полсвета от аравийский пустынь до Испании на западе и Малайзии и Филиппин на востоке арабский язык и новую религию – ислам. Города, ими завоеванные или построенные заново, как некогда эллинистические (греческие и римские) играли основную роль в формировании средневековой арабской культуры и мусульманской цивилизации. Начиная с 10 в., крупными очагами арабской письменности и ислама, иногда только на определенное время, становились такие города, как Кордова и ряд других городов в Испании: Кайруан, Фес, Тунис в Магрибе, Каир в Египте, Дамаск, Халеб, Иерусалим, Триполи в Сирии и Палестине. Внесли свою долю в развитие мусульманской цивилизации и города Ирана, Афганистана, Средней Азии – Шираз, Хамадан, Нишапур, Герат, Мевр, Самарканд, Бухара и др. В этих городах было множество частных, дворцовых, общественных библиотек, «домов книги», и книгохранилищ при мечетях и медресе, большое количество авторов и переписчиков рукописей, любителей и собирателей книг. В мечетях нередко сохранялись документы на пергамене и папирусе. В целом, поощрялось книжное знание, и «грамотность из полезного навыка превращалась в религиозную добродетель».

Расцвет мусульманских городов, арабской культуры, развитие экономики и ремесла, строительной техники и науки побудили исследователей назвать это время мусульманским Ренессансом, который предшествовал эпохе Возрождения в Европе.

Несмотря на цезуру в городском развитии и эпоху германских завоеваний, наступившее господство метафизики-теологии и Церкви на Западе и отчасти на Востоке, в исторической памяти и в ментальной сфере сохранялась преемственность между Античностью и Средневековьем. Собственно, унаследованные Средневековьем урбанизированное сознание, парадигма города и интеллектуальная деятельность в дальнейшем послужили мощными импульсами для возрождения городов и активного их роста в период зрелого и позднего средневековья в Западной Европе. Однако возрождение и дальнейшее развитие городов происходило на более широкой (территориальной) и качественно иной общественной основе, в рамках феодализации средневекового общества, что изменило цивилизационную «иерархию функций» города. Складывавшийся общественный строй при наличии универсальных черт отличался многоликостью конкретно-исторических форм, и переход к феодализму и феодальному (средневековому) городу осуществлялся разными путями. Это определило варианты и инварианты, региональные и страновые особенности, своеобразие феодализма и городов.

В 15–16 вв. – эпоху Возрождения и Реформации, полную напряжения, новой энергии и силы в борьбе за более глубокое понимание Бытия и человека, принципов жизни и устройства общества снова оказались востребованными эллинистические знания, выходящие за границы средневекового церковного видения, римское право и «жизненные понятия», утверждавшие юридически морально-политические правила и права человека, позволявшие ощутить себя жизненной общностью универсума.

«Безудержная деятельность новых сил», «новый гуманистический дух», спонтанная индустриальная деятельность, развитие науки, культуры изменили «жизненный идеал» города, его образ и внешний облик. Город с прочными вратами, рвами и укреплениями, с башнями, порталами с высокими фронтонами и далеко простирающимися строениями соборов, церквей и монастырей начинает активно заполняться новыми зданиями, архитектурными ансамблями, парками, площадями нового социального, политического, экономического, культурного и другого назначения. В период зарождения раннего капитализма крупные городские центры становятся передовыми пунктами экономического развития, своеобразными катализаторами перемен.

Города, обретавшие статус автономных субъектов в общественной структуре общества, превращались в места концентрации новых видов производств, отраслей – «производителей вещей» и товаров и сосредоточия энергичных и деятельных людей. Функция города как центра ремесла и торговли выдвигается на главную роль. Последовавший промышленный переворот вызвал повсеместный рост городских поселений, получивших название индустриальных, современных городов. Именно с ними связан дальнейший сложный путь городского развития, формирования и организации этнонационального, государственно-политического, экономического, социокультурного, интеллектуального пространства общественной жизни в новых условиях, а также подготовка материальных и духовных оснований для новой индустриальной, современной цивилизации и нового способа производства – капиталистического.

Что же касается города на Востоке, то он не испытал цезуры и сохранял преемственность в развитии с 6–5 тыс. до н.э. вплоть до наступления колониальной эпохи. На протяжении всей своей многотысячелетней истории восточный город оставался прежде всего центром власти, резиденцией различных правителей. Функция центра ремесла и торговли при весьма значительном количественном росте и даже процветании этих производственных сфер и обращения уступала функции обслуживания деспотического государства и его господствующих слоев. Именно «функция обслуживания власти» еще долго сохранялась и в колониальный период, несмотря на то, что возникли и развивались новые исторические типы городов – колониальные (колониально-традиционные, колониально-капиталистические)

Эволюция городов мира резко меняется, начиная с середины 18 в. Европейская промышленная революция, которой на протяжении двух-трех веков предшествовали радикальные перемены и целый ряд нововведений в сельском хозяйстве, ремесле, торговле, образовании, науке, культуре, религии и т.д., подорвала и разрушила прежний традиционный базис и экономические отношения, основанные на земледелии. Доиндустриальное производство и традиционное общество с этого времени уступают место промышленному производству и буржуазному обществу, что позволило снять естественно-природные и социальные «ограничители» с развития производительный сил, ускорить рост новых городов – промышленных, торговых, формирование автономно-корпоративных организаций, социальных слоев, элит; или, одним словом, «системного плюрализма» и завершить «отрыв» западноевропейской цивилизации от всех других цивилизаций мира.

Одновременно промышленный переворот и последовавшие за ним общемировые процессы породили « развитость и слаборазвитость», противопоставили индустриальные, ускоренно модернизировавшиеся города Запада традиционным и появившимся к тому времени колониальным городам Незапада / Востока. И это, в конце концов, разделило весь мир современной эпохи, или эпохи Модерна – новоевропейского времени на развитые урбано-индустриальные страны и развивающиеся аграрно-сырьевые, зависимые и подчиненные.

В эпоху «триумфального шествия» капиталистической индустриализации в мире происходил беспрецедентный «демографический взрыв» и «урбанистический бум». С 1800 по 2000 численность населения мира увеличилась с 1 млрд. до 6 млрд. человек и городского населения с 27 млн. до почти 3 млрд. человек, что, согласно оценкам, составляло в 1800 лишь 3% всего населения мира (заниженные расчеты) и в 2000 – 47,5%.

Запад, оказавшись инициатором и лидером исторического процесса Нового времени, к середине 20 в. в принципе реализовал индустриально-урбанистическую модель развития «в направлении исключительно городского существования» или городской цивилизации и первым же перешел на новую стадию – постиндустриальную. Для ряда стран Запада к концу 20 в. это положение стало реальностью – 90% и более их населения проживало в городах. Незапад/Восток в свою очередь только в последние 40–50 лет постколониального и независимого периода приступил к осуществлению программы индустриализации-урбанизации в соответствии с национальными интересами и в контексте глобализации мирового экономического пространства и роста крупнейших городов – мегалополисов.

Постиндустриальное, т.е. научно-технологическое и электронно-информационное развитие, которое сегодня полным ходом идет на Западе и прямо или косвенно затрагивает и подключает Незапад, имеет свои закономерности и тенденции – урбанистического, социокультурного, территориально-пространственного городского свойства и порядка. Базовыми характеристиками постиндустриального развития являются не только высокотехнологические и научно-технические производства, но и производства электронных компьютерных систем и средств информации и коммуникации. Сдвиги от массового производства товаров к столь же массовому производству всевозможных услуг, информации, знаний сопровождаются переструктуризацией отраслей хозяйства, ростом «индустрии услуг» и многих непроизводственных сфер, связанных с научным и художественным творчеством – индивидуальным и коллективным, которые сосредоточиваются преимущественно в городах. Все эти «сдвиги» порождают и появление новых пространственных форм расселения и новые урбанистические тенденции.

За последние два-три столетия цивилизационного развития прежние традиционные символы, элементы и структуры города, отражавшие сопричастность к «сакральности», трансцендентности, а также образцы культурного поведения и нравственные нормы и ориентации радикально изменились, но не исчезли совсем. По-прежнему они остаются важной частью культурного текста города и заметным элементом общества. Одновременно с этим происходили и другие процессы: «обособление и овеществление культурной деятельности общества, связанные с его урбанизацией», дифференциация и специализация интеллектуальной деятельности, «секуляризация доминирующих ярусов культуры, выдвижение на первый план инструментальных, утилитарных ее потенций», – одним словом, усложнение функциональных структур современного общества и ролевых статусов современных людей. И только город «концентрирует, связывает воедино все эти линии изменений, закрепляет своей структурой» (Ю.Левада).

С конца 19 в. под натиском прогрессирующей урбанизации, ускоренного социального развития, «нового творческого напряжения и энергии» вышли на первые роли – техника и наука, ставшие важнейшими элементами города и современной индустриальной цивилизации. Но уже на рубеже 20–21 вв. очередная инновационная волна развития выдвинула новые технологии, информацию, коммуникацию, связь на ведущие позиции. И таким образом заявила о себе новая постиндустриальная цивилизация и ее города.

Города России.

Городом считается населенный пункт с числом жителей свыше 12 тыс. человек и с долей занятых вне сельского хозяйства не менее 85% самодеятельного населения. В 70-е 20 в. горожане составляли 65–70% россиян, в 80–90-ые – 73–74%. По доле городского населения Россия находится на среднем для развитых стран уровне и немногим отличается от США (76%) и Японии (78%). Однако реальная картина городского развития страны в мировом сопоставлении более сложная, нежели та, которая фиксируется в одном статистическом исчислении городского населения. Большие различия обнаруживаются при сравнении параметров жизнедеятельности человека, концентрации экономического потенциала, социокультурного и информационного разнообразия, уровней развития городской среды и других показателей условий и качества жизни в городе.

Многие российские городские отличия обусловлены историческими и современными особенностями: замедленностью городской эволюции на протяжении тысячелетнего периода – периода феодализма и крепостного права, своеобразием городского строя, чересчур поздним вступлением на путь индустриализации – урбанизации, промышленной, технологической и научно-технической модернизации.

На территории Древней Руси, охватывающей смежные территории нынешней России, Украины и Белоруссии, к 12 в. городов было 150. Это были крупные поселения, сложившиеся под защитой надежных укреплений. Уже в летописях 9 в. упоминаются такие города, как Новгород, Псков, Белозерск, Ростов Великий, Смоленск, Муром. Норманны называли русское государство «Гардарика», т.е. «страна городов». Города возникали и развивались по берегам рек, озер, служивших торговыми путями, или в плодородных опольях – житницах Древней Руси.

В период монголо-татарского нашествия 2/3 городов были разрушены и сожжены и почти 1/3 их них не возродилась. По мере укрепления Москвы и объединения княжеств и земель вокруг нее формировалось централизованное государство, и под власть Москвы переходили города: Тверь, Владимир, Суздаль, Новгород, Псков и др. После окончания монголо-татарского ига («стояние на р.Угре», 1480) и завоевания Казанского ханства (1552) территория русского государства стала быстро расширяться на восток и юг. Для защиты новых присоединенных территорий и их хозяйственного освоения и Московским государством, и Российской империей строились укрепленные линии. Их образовывали цепочки городов-крепостей и более мелких укреплений (засечные черты). В 15–18 вв. система укрепленных линий протянулась далеко на восток и юг. Под их защитой осваивались и заселялись приволжские и заволжские степи, Южный Урал, Западная Сибирь, Дальний Восток, Северный Кавказ.

Вдоль линий строились опорные пункты, крепости, из которых впоследствии выросли крупные города: Астрахань (основана в 1558), Самара и Тюмень (1586), Саратов (1590), Симбирск (1648), Пенза (1663) и др. Наибольшее число городов было построено в 18 в. и среди них Санкт-Петербург (1703), ставший в 1712 столицей Российской империи, Екатеринбург (1722), Пермь (1723), Челябинск (1787), Ростов-на-Дону (1796) и др. В 19 в. вновь образованных городов было значительно меньше, чем в 18 в., и около трети новых поселений были на Северном Кавказе: Новочеркасск (1805), Нальчик (1817), Кисловодск и Пятигорск (1830), Новороссийск (1837), Грозный (1870) и др. Строительство железных дорог и особенно Великой Сибирской магистрали в конце 19 – начале 20 вв. создало наиболее благоприятные условия для быстрого развития целых районов (прежде всего южной Сибири) и их городов – Омска, Красноярска, Иркутска, Владивостока.

Важная особенность эволюции городов России до 1917 заключается в том, что большая их часть «возникла из потребности административных» (Н.А.Милютин). Они появлялись не вследствие постепенного «наращивания» городских функций – хозяйственно-экономических, управленческих, культуротворческих, социально-политических и т.д., но часто просто учреждались по распоряжению и приказу правителей. На ранних стадиях российской истории такие городские поселения – города-крепости, остроги выполняли прежде всего военно-оборонительные и военно-административные задачи: перекрывали пути вторжения кочевников и обеспечивали защиту присоединяемых территорий.

Во время проведения екатерининских административных реформ во второй половине 18 в. город рассматривался как «центр своего окружения» для «доставления жителям ближайшего суда и расправы», т.е. функции – административные, политические, судебные были для города приоритетными, хотя во многих из них имелись посады и успешно развивалась торгово-промышленная деятельность. И еще существенный факт, только официально учрежденные города могли быть центральными местами многофункционального назначения. Такой город являлся средоточием различного рода власти – политической, военной, судебной, религиозной, экономической, которая позволяла ему осуществлять господство над сельской округой, управлять ею. Город, организовывая подчиненную ему территорию, входил в состав единого государства и в единый хозяйственный организм, будучи сам определенным звеном в административной, экономической, политической иерархии городских центров. Перепись 1897 учла на территории России (в границах современной РФ) 48 губернских и областных городов, 332 уездных, 50 заштатных и безуездных, 37 посадов, 7 пригородов; кроме того 27 сельских поселений выполняли обязанности административных центров уездов. Во всех этих городских поселениях проживало 9,9 млн. человек, что составляло 15% всего населения (сравним, в 1997 в России 1037 городов с населением 107,8 млн. или 73% россиян).

«Истинные города» в России, в понимании В.П.Семенова-Тян-Шанского, выполнявшие промышленные, транспортно-распределительные, организационно-хозяйственные и другие экономические функции как массовое явление зародились и стали активно развиваться в период промышленного переворота. Процесс получил мощный импульс в пореформенное время и особенно в последнее десятилетие 19 – начало 20 вв., когда наряду с текстильной промышленностью стали развиваться машиностроение, черная и цветная металлургия, добыча угля и нефти и т.д.

С 1917 в России, как и во всем СССР, осуществлялись «социалистическая индустриализация» и строительство советских городов. «Запоздалое вхождение» России/СССР в урбано-индустриальную современную цивилизацию проходило не по модели «естественного вырастания», постепенно и сколь возможно плавной эволюции, а, напротив, реализовывался «догоняющий», имитационный вариант развития. Под целенаправленным мощным давлением-управлением со стороны государства совершалась трансформация старых структур, устоев, обычаев и происходила экономическая, социально-политическая и культурная модернизация общества.

Высокие темпы роста городского населения достигались часто простым волевым решением, направленным на стимулирование становления социалистического общества с завышенной долей милитаризованной (оборонной) промышленности в структуре всего народного хозяйства. И при этом многие годы в построении советской экономики и в политике развития городов, градостроительства руководствовались правилом: «вначале производство, затем быт». Так оправдывалась минимизация расходов на человека, его жизнедеятельность и жизнеустройство – затрат на социальную инфраструктуры, организацию социокультурного пространства. Естественно, это породило соответствующее отношение к урбанизации как к «побочному продукту индустриализации», что напрямую сказалось на развитии городов, их обустройстве и содержании. Города прежде всего превратились в многоотраслевые промышленные центры, а наиболее крупные из них сосредоточивали основной потенциал страны – экономический, социально-профессиональный, культурный, научный.

Результатом ускоренной социалистической индустриализации-урбанизации и запланированного строительства советских городов, к тому же оптимальной величины и определенных рангов, стали высокие показатели доли городского населения при отсутствии столь же высоких индикаторов урбанизированности самих горожан и общества в целом. За несколько десятилетий произошел массовый перелив сельского населения в города, особенно крупные, что привело к диспропорциональности производственного развития как на общенациональном уровне, так и на городском. До сих пор наблюдается перегруженность – демографическая, экономическая, социокультурная крупнейших городов и упадок, стагнация малых и средних, обычно именуемых провинцией, периферией. Насильственное «огорожанивание» вчерашних крестьян в период индустриализации, коллективизации, реализации больших социалистических проектов привело к тому, что типичный русский город и поныне заселен людьми «ушедшими» от традиционной культуры, но не освоившими современной городской культуры.

Сегодня Россия находится на индустриальной и отчасти научно-индустриальной ступени развития, в ней не завершена окончательно первая стадия современной урбанизации. Все еще преобладают экстенсивные формы урбанистических процессов – сугубо количественный рост горожан за счет разрастания крупных городов и строительства новых поселений, преимущественно промышленных и в зонах добычи нефти, газа и т.д., сохраняются весьма заметные и ощутимые перепады в развитии центра и периферии.

Зоя Галич