РЕФОРМАЦИЯ

Содержание статьи

• ИСТОРИЧЕСКИЙ ОЧЕРК
• Германия.
• Швейцария.
• Англия.
• Другие европейские страны.
• ТЕОЛОГИЯ РЕФОРМАЦИИ

РЕФОРМАЦИЯ, мощное религиозное движение, направленное на реформирование учения и организации христианской церкви, которое возникло в Германии в начале 16 в., быстро распространилось на большой части Европы и привело к отделению от Рима и образованию новой формы христианства. После того как большая группа германских государей и представителей вольных городов, примкнувших к Реформации, выступили с протестом против решения имперского рейхстага в Шпейере (1529), запрещавшего дальнейшее распространение реформ, последователи их стали называться протестантами, а новая форма христианства – протестантизмом.

С католической точки зрения, протестантизм представлял собой ересь, самовольный отход от богооткровенных учений и установлений церкви, ведущий к отступничеству от истинной веры и попранию моральных норм христианской жизни. Он принес в мир новое семя порчи и другого зла. Традиционный католический взгляд на Реформацию изложен папой Пием X в энциклике Editae saepe (1910). Основатели Реформации были «...людьми, одержимыми духом гордости и мятежа: враги Креста Христова, ищущие земного... чей бог – их чрево. Не исправление нравов замышляли они, но отрицание фундаментальных догматов веры, породившее великую смуту и открывшее им и другим дорогу к беспутной жизни. Отвергая авторитет и руководство церкви и надевая на себя ярмо произвола самых испорченных князей и людей, они пытаются разрушить учение, устроение и порядок церкви. И после этого... они смеют называть свой бунт и свое разрушение веры и морали «реставрацией» и величают себя «реставраторами» древнего порядка. В действительности они – истребители его, и ослабляя силу Европы конфликтами и войнами, они взрастили отступничество Нового времени».

С протестантской точки зрения, напротив, именно Римско-католическая церковь уклонилась от богооткровенного учения и порядка первоначального христианства и тем самым отделила себя от живого мистического тела Христа. Гипертрофированное разрастание организационной машины средневековой церкви парализовало жизнь духа. Спасение выродилось в своего рода массовое производство с пышными церковными обрядами и псевдоаскетическим образом жизни. Сверх того, она узурпировала дары Св. Духа в пользу касты клириков и таким образом открыла дверь всевозможным злоупотреблениям и эксплуатации христиан испорченной клерикальной бюрократией, центр которой – папский Рим, чья развращенность стала притчей во языцех для всего христианства. Протестантская Реформация, далекая от еретизма, служила полному восстановлению вероучительных и нравственных идеалов подлинного христианства.

ИСТОРИЧЕСКИЙ ОЧЕРК

Германия.

31 октября 1517 молодой августинский монах Мартин Лютер (1483–1546), профессор теологии в недавно основанном Виттенбергском университете, вывесил на дверях дворцовой церкви 95 тезисов, которые он намеревался защищать на публичном диспуте. Поводом для такого вызова послужила практика распространения индульгенций, выдававшихся папой всем тем, кто внес денежный вклад в папскую казну для перестройки базилики св. Петра в Риме. Доминиканские монахи путешествовали по Германии, предлагая полное отпущение грехов и освобождение от мук в чистилище тем, кто, раскаявшись и исповедав грехи, внес плату в соответствии со своими доходами. Можно было приобрести и особую индульгенцию за души, находящиеся в чистилище. Лютеровские тезисы не только осуждали злоупотребления, приписывавшиеся продавцам индульгенций, но и вообще отрицали сами принципы, согласно которым эти индульгенции выдавались. Он полагал, что папа не имеет власти отпускать грехи (исключение составляют наказания, наложенные им самим) и оспаривал учение о сокровищнице заслуг Христа и святых, к которой папа прибегает для отпущения грехов. Кроме того, Лютер сожалел о том факте, что практика продажи индульгенций внушает людям ложную, как он полагал, уверенность в спасении.

Все попытки заставить его отречься от своих взглядов на папскую власть и авторитет потерпели неудачу, и в конце концов папа Лев Х осудил Лютера по 41 пункту (булла Exsurge Domine, 15 июня 1520), а в январе 1521 отлучил его от церкви. Тем временем реформатор опубликовал один за другим три памфлета, в которых смело изложил программу реформирования церкви – ее учения и организации. В первом из них, К христианскому дворянству немецкой нации об исправлении христианства, он призывал германский князей и государей реформировать германскую церковь, придав ей национальный характер и преобразовав ее в церковь, свободную от господства церковной иерархии, от суеверной внешней обрядности и от законов, допускающих монашескую жизнь, безбрачие священников и другие обычаи, в которых он видел извращение подлинно христианской традиции. В трактате О вавилонском пленении церкви Лютер обрушился на всю систему церковных таинств, в которой церковь рассматривалась как официальная и единственная посредница между Богом и человеческой душой. В третьем памфлете – О свободе христианина – он изложил свое основополагающее учение об оправдании только верой, которое стало краеугольным камнем в теологической системе протестантизма.

На папскую буллу об осуждении он ответил осуждением папства (памфлет Против проклятой буллы Антихриста), а саму буллу, Кодекс канонического права и несколько брошюр своих противников публично сжег. Лютер был выдающимся полемистом, сарказм и ругань – излюбленные его приемы. Но и противники его не отличались деликатностью. Вся полемическая литература того времени, и католическая, и протестантская, полна личными оскорблениями и отличалась грубым, даже непристойным языком.

Смелость Лютера и его открытый бунт можно (по крайней мере отчасти) объяснить тем фактом, что его проповеди, лекции и памфлеты обеспечили ему поддержку значительной части духовенства и растущего числа мирян, как из высших, так и из низших слоев немецкого общества. На его сторону встали коллеги по Виттенбергскому университету, профессоры из других университетов, некоторые собратья по ордену августинцев и множество людей, преданных гуманистической культуре. Кроме того, Фридрих III Мудрый, курфюрст Саксонский, государь Лютера, и некоторые другие немецкие князья, сочувствующие его взглядам, взяли его под свою защиту. В их глазах, как и в глазах простых людей, Лютер представал как поборник святого дела, реформатор церкви и выразитель крепнувшего национального самосознания Германии.

Историки указали на различные факторы, которые помогают объяснить поразительно быстрый успех Лютера в создании широкого и влиятельного круга сторонников. На экономическую эксплуатацию народа римской Курией уже давно жаловалось большинство стран, но обвинения не приносили никаких результатов. Требование реформы церкви in capite et in membris (в отношении головы и членов) раздавалось все громче со времен авиньонского пленения пап (14 в.) и затем во время великой западной схизмы (15 в.). Реформы были обещаны на Констанцском соборе, но их отложили в долгий ящик как только Рим укрепил свою власть. Репутация церкви упала еще ниже в 15 в., когда у власти находились папы и прелаты, чересчур заботившиеся о земном, а священники не всегда отличались высокой нравственностью. На образованные классы, тем временем, сильно повлияло языческое гуманистическое умонастроение, и аристотелевско-томистская философия была вытеснена новой волной платонизма. Средневековая теология утратила свой авторитет, и новая секулярная критическая позиция по отношению к религии привела к распаду всего средневекового мира идей и верований. Наконец, важную роль сыграло то обстоятельство, что Реформация, при охотном признании церковью полного контроля над собой со стороны светской власти, завоевала поддержку государей и правительств, готовых превратить религиозные проблемы в политические и национальные и закрепить победу силой оружия или законодательного принуждения. В такой обстановке бунт против вероучительного и организационного господства папского Рима имел большие шансы на успех.

Осужденного и отлученного папой от церкви за еретические взгляды Лютера должны были бы, при нормальном ходе событий, арестовать светские власти; однако курфюрст Саксонский защитил реформатора и обеспечил его безопасность. Новый император Карл V, король Испанский и монарх наследственных владений Габсбургов, в этот момент стремился заручиться объединенной поддержкой германских князей в расчете на неизбежную войну с Франциском I, его соперником в борьбе за гегемонию в Европе. По требованию курфюрста Саксонского Лютеру было позволено присутствовать и выступить в свою защиту на рейхстаге в Вормсе (апрель 1521). Он был признан виновным, а поскольку он отказался отречься от своих взглядов, имперским эдиктом на него и его последователей была наложена имперская опала. Однако, по приказу курфюрста, Лютера перехватили в дороге рыцари и поместили для его безопасности в отдаленный замок в Вартбурге. Во время войны против Франциска I, с которым папа заключил союз, ставший причиной знаменитого разграбления Рима (1527), император не смог или не захотел довести до конца дело Лютера в течение почти 10 лет. В этот период перемены, за которые ратовал Лютер, вошли в практику не только в Саксонском курфюршестве, но и во многих государствах Центральной и Северо-Восточной Германии.

Пока Лютер пребывал в своем вынужденном уединении, дело Реформации оказалось под угрозой в результате серьезных беспорядков и разрушительных налетов на церкви и монастыри, совершавшихся при подстрекательстве «цвиккауских пророков». Эти религиозные фанатики утверждали, что действуют по вдохновению от Библии (к ним присоединился друг Лютера – Карлштадт, один из первых принявший протестантскую веру). Возвратившись в Виттенберг, Лютер сокрушил фанатиков силой красноречия и своим авторитетом, а курфюрст Саксонский изгнал их за пределы своего государства. «Пророки» были предшественниками анабаптистов, анархического движения в рамках Реформации. Наиболее фанатичные из них в своей программе устроения Царства Небесного на земле призывали к отмене классовых привилегий и обобществлению собственности.

Томас Мюнцер, предводитель «цвиккауских пророков», участвовал и в Крестьянской войне, крупном восстании, которое как лесной пожар охватило Юго-Западную Германию в 1524–1525. Причиной восстания был вековой невыносимый гнет и эксплуатация крестьян, вызывавшие время от времени кровавые мятежи. Через десять месяцев после начала восстания был обнародован манифест (Двенадцать статей) швабских крестьян, составленный несколькими клириками, стремившимися привлечь внимание партии реформаторов к делу крестьян. С этой целью в манифест помимо сводки крестьянских требований были включены новые пункты, за которые выступали реформаторы (например, выборы пастора общиной и использование десятины на содержание пастора и нужды общины). Все остальные требования, носившие экономический и социальный характер, подкреплялись цитатами из Библии как высшего и последнего авторитета. Лютер обратился и к дворянам, и к крестьянам с увещеванием, укоряя первых в угнетении бедняков и призывая вторых следовать указанию апостола Павла: «Всякая душа да будет покорна высшим властям». Далее он призвал обе стороны пойти на взаимные уступки и восстановить мир. Но восстание продолжалось, и Лютер в новом обращении Против шаек крестьян, сеющих убийства и разбой призвал дворян раздавить восстание: «Всякий, кто может, должен бить, душить, колоть их».

Ответственность за беспорядки, учиненные «пророками», анабаптистами и крестьянами, была возложена на Лютера. Несомненно, его проповедь евангельской свободы против человеческой тирании вдохновила «цвиккауских пророков» и была использована вождями Крестьянской войны. Этот опыт подорвал наивные ожидания Лютера, что его проповедь свободы от рабства Закону заставит людей действовать, руководствуясь чувством долга по отношению к обществу. Он отказался от первоначальной идеи создания христианской церкви, независимой от светской власти, и склонялся теперь к мысли поставить церковь под прямой контроль государства, у которого есть сила и власть, чтобы обуздывать движения и секты, уклоняющиеся от истины, т.е. от его собственного толкования евангелия свободы.

Свобода действия, дарованная партии реформ политической ситуацией, позволила не только распространить движение на другие германские государства и вольные города, но и выработать четкую структуру управления и формы богослужения реформированной церкви. Монастыри – мужские и женские – были упразднены, а монахи и монахини освобождены от всех аскетических обетов. Церковные владения были конфискованы и использованы для других целей. На рейхстаге в Шпейере (1526) протестантская группа была уже настолько большой, что собрание, вместо того чтобы потребовать проведения в жизнь Вормсского эдикта, решило сохранить status quo и предоставить князьям свободу выбирать религию до тех пор, пока не будет созван вселенский собор.

Сам император питал надежду, что вселенский собор, проведенный в Германии и настроенный на осуществление назревших реформ, сможет восстановить религиозный мир и единство в империи. Но Рим опасался, что собор, проводимый в Германии, при существующих обстоятельствах может выйти из-под контроля, как это случилось с Базельским собором (1433). После победы над французским королем и его союзниками, во время затишья перед возобновлением конфликта Карл наконец решил заняться проблемой религиозного мира в Германии. Стремясь достичь компромисса, имперский рейхстаг, созванный в Аугсбурге в июне 1530, потребовал от Лютера и его приверженцев представить на всеобщее рассмотрение изложение их веры и тех реформ, на которых они настаивают. Этот документ, отредактированный Меланхтоном и получивший название Аугсбургского исповедания (Confessio Augustana), был явно примирительным по тону (см. также АУГСБУРГСКОЕ ИСПОВЕДАНИЕ). Он отрицал какое бы то ни было намерение реформаторов отделиться от Римско-католической церкви или изменить какой-либо существенный пункт католической веры. Реформаторы настаивали только на пресечении злоупотреблений и отмене того, что они считали ошибочными истолкованиями учений и канонов церкви. К злоупотреблениям и заблуждениям они относили причащение мирян только под одним видом (освященным хлебом); приписывание мессе характера жертвоприношения; обязательность целибата (безбрачия) для священников; обязательность исповеди и существующую практику ее проведения; правила, касающиеся поста и пищевых ограничений; принципы и практику монашеской и аскетической жизни; и, наконец, божественный авторитет, приписываемый церковному Преданию.

Резкое отвержение этих требований католиками и ожесточенная, непоследовательная полемика между теологами обеих партий ясно показали, что пропасть между их позициями уже невозможно ликвидировать. Чтобы восстановить единство, оставался единственный путь – возврат к применению силы. Император и большинство рейхстага при одобрении Католической церкви предоставили возможность протестантам до апреля 1531 вернуться в лоно церкви. Для подготовки к борьбе протестантские князья и города образовали Шмалькальденский союз и начали переговоры о предоставлении помощи с Англией, где Генрих VIII восстал против папства, с Данией, которая приняла лютеровскую Реформацию, и с французским королем, чей политический антагонизм с Карлом V возобладал над всеми религиозными соображениями.

В 1532 император согласился на перемирие в течение 6 месяцев, поскольку оказался втянутым в борьбу с турецкой экспансией на востоке и в Средиземноморье, но вскоре вновь вспыхнувшая война с Францией и восстание в Нидерландах поглотили все его внимание, и только в 1546 он смог вернуться к германским делам. Тем временем папа Павел III (1534–1549) уступил давлению со стороны императора и созвал собор в Триенте (1545). Приглашение протестантам было с презрением отвергнуто Лютером и другими вождями Реформации, которые могли ожидать от собора только огульного осуждения.

Полный решимости сокрушить всех противников, император объявил ведущих протестантских князей вне закона и начал военные действия. Одержав решительную победу при Мюльберге (апрель 1547), он вынудил их сдаться. Но задача восстановления католической веры и дисциплины в протестантской Германии оказалась практически невыполнимой. Компромисс в вопросах веры и церковной организации, получивший название Аугсбургского интерима (май 1548), оказался неприемлемым ни для папы, ни для протестантов. Уступив давлению, последние согласились было послать своих представителей на собор, который после перерыва возобновил работу в Триенте в 1551, но ситуация в одночасье изменилась, когда Мориц, герцог Саксонский, перешел на сторону протестантов и двинул свою армию на Тироль, где находился Карл V. Император был вынужден подписать мирный договор в Пассау (1552) и прекратить борьбу. В 1555 был заключен Аугсбургский религиозный мир, по которому протестантские церкви, принявшие Аугсбургское исповедание, получили законное признание на той же основе, что и Римско-католическая церковь. Это признание не распространялось на другие протестантские секты. Принцип «cuius regio, eius religio» («чья власть, того и вера») был положен в основу нового порядка: в каждом германском государстве религия государя становилась религией народа. Католикам в протестантских государствах и протестантам в католических государствах предоставлялось право выбора: либо присоединиться к местной религии, либо переехать со своим имуществом на территорию своей религии. Право выбора и обязательность для граждан городов исповедовать религию города распространялось на вольные города. Аугсбургский религиозный мир был тяжелым ударом для Рима. Реформация утвердилась, и надежда восстановить католичество в протестантской Германии растаяла. См. также ПАПСТВО.

Швейцария.

Вскоре после восстания Лютера, выступившего против индульгенций, Хульдрих Цвингли (1484–1531), священник кафедрального собора в Цюрихе, в своих проповедях начал критиковать индульгенции и «римские суеверия». Швейцарские кантоны, хотя номинально и входили в Священную Римскую империю германской нации, в действительности являли собой независимые государства, объединенные в союз для общей обороны, и управлялись советом, избранным народом. Добившись поддержки городских властей Цюриха, Цвингли уже без труда мог вводить там реформированную систему церковной организации и богослужения.

После Цюриха Реформация началась в Базеле, а затем в Берне, Санкт-Галлене, Граубюндене, Валлисе и других кантонах. Католические кантоны, во главе с Люцерном, прилагали все силы, чтобы воспрепятствовать дальнейшему распространению движения, в результате чего вспыхнула религиозная война, закончившаяся т.н. Первым Каппельским мирным соглашением (1529), которое гарантировало каждому кантону свободу религии. Однако во Второй Каппельской войне протестантская армия была разгромлена в битве при Каппеле (1531), в которой пал сам Цвингли. Заключенный после этого Второй Каппельский мир восстановил католичество в кантонах со смешанным населением.

Теология Цвингли, хотя он и разделял основоположный лютеровский принцип оправдания только верой, отличалась во многих пунктах от теологии Лютера, и оба реформатора так и не смогли прийти к согласию. По этой причине, а также ввиду несходства политических ситуаций Реформация в Швейцарии и Германии пошла разными путями.

Реформация была впервые введена в Женеве в 1534 французским беженцем Гийомом Фарелем (1489–1565). Другой француз, Жан Кальвин (1509–1564) из пикардийского города Нойона, увлекся идеями Реформации, когда изучал теологию в Париже. В 1535 он побывал в Страсбурге, затем в Базеле, и, наконец, провел несколько месяцев в Италии при дворе герцогини Ренаты Феррарской, сочувствовавшей Реформации. На обратном пути из Италии в 1536 он сделал остановку в Женеве, где и поселился по настоянию Фареля. Однако через два года он был изгнан из города и вернулся в Страсбург, где преподавал и проповедовал. В этот период он установил тесные взаимоотношения с некоторыми вождями Реформации и прежде всего с Меланхтоном. В 1541 по приглашению магистрата он вернулся в Женеву, где постепенно сосредоточил в своих руках всю власть в городе и посредством консистории управлял духовными и светскими делами вплоть до конца жизни в 1564.

Хотя Кальвин исходил из принципа оправдания только верой, его теология развивалась в ином направлении, чем теология Лютера. Его концепция церкви также не совпадала с представлениями немецкого реформатора. В Германии становление новой организации церкви шло случайными, заранее не запланированными путями под влиянием «цвиккауских пророков», в тот период Лютер находился в Вартбургском замке. По возвращении Лютер изгнал «пророков», но счел разумным санкционировать часть уже сделанных изменений, хотя некоторые из них казались ему в то время чересчур радикальными. Кальвин, напротив, планировал организацию своей церкви, руководствуясь Библией и намереваясь воспроизвести строй первоначальной церкви в том виде, в каком его можно представить на основе Нового Завета. Он извлек из Библии принципы и нормы светского правления и ввел их в Женеве. Фанатически нетерпимый к чужим мнениям, Кальвин изгнал из Женевы всех несогласных и приговорил Мишеля Сервета за его антитринитарные идеи к сожжению на костре.

Англия.

В Англии деятельность Римско-католической церкви уже давно вызывала сильное недовольство всех классов общества, что проявлялось в неоднократных попытках пресечь эти злоупотребления. Революционные идеи Уиклифа, касающиеся церкви и папства, привлекли множество сторонников, и хотя движение лоллардов, вдохновлявшихся его учением, было сурово подавлено, полностью оно не исчезло.

Впрочем, британское восстание против Рима не было делом рук реформаторов и было вызвано совсем не теологическими соображениями. Генрих VIII, ревностный католик, принял суровые меры против проникновения протестантизма в Англию, он даже написал трактат о таинствах (1521), в котором опровергал учение Лютера. Опасаясь могущественной Испании, Генрих желал заключить союз с Францией, но встретил препятствие в лице своей жены-испанки, Екатерины Арагонской; помимо всего прочего, она так и не родила наследника престола, да и законность этого брака вызывала сомнения. Вот почему король обратился к папе с просьбой аннулировать брак, чтобы он мог жениться на Анне Болейн, однако папа отказался дать разрешение на развод, и это убедило короля в том, что для укрепления своей власти ему нужно избавиться от вмешательства в его дела со стороны папы. На угрозу Ватикана отлучить Генриха VIII от церкви он ответил Актом о верховенстве (1534), в котором монарх признавался высшим главой Церкви Англии, не подчиняющимся ни папе, ни другим церковным властям. Отказ от «присяги верховенству» короля карался смертной казнью, среди казненных были епископ Рочестерский Джон Фишер и бывший канцлер, сэр Томас Мор. Кроме упразднения папского верховенства над церковью, ликвидации монастырей и конфискации их владений и имущества, Генрих VIII не пошел ни на какие изменения церковных учений и институций. В Шести статьях (1539) подтверждалось учение о пресуществлении и отвергалось причащение под двумя видами. Аналогичным образом не делалось никаких уступок в отношении целибата священников, служения частных месс и практики исповеди. Против тех, кто исповедовал лютеранское вероучение, были приняты жесткие меры, многие были казнены, другие бежали в протестантскую Германию и Швейцарию. Однако во время регентства герцога Сомерсета при несовершеннолетнем Эдуарде VI Статьи Генриха VIII были отменены, и в Англии началась Реформация: была принята Книга общественного богослужения (1549) и сформулированы 42 статьи веры (1552). Правление королевы Марии (1553–1558) ознаменовалось реставрацией католичества под контролем папского легата, кардинала Поула, но, вразрез с его советом, реставрация сопровождалась жестокими преследованиями протестантов и одной из первых жертв стал Кранмер, архиепископ Кентерберийский. Восшествие на трон королевы Елизаветы (1558) снова изменило ситуацию в пользу Реформации. Была восстановлена «присяга верховенства»; Статьи Эдуарда VI, после пересмотра в 1563 называемые 39 статьями, и Книга общественного богослужения стали нормативными вероучительными и литургическими документами Епископальной церкви Англии; а жестокому преследованию подвергались теперь католики.

Ни восстание Генриха VIII против Рима, ни введение Реформации Эдуардом VI и ее реставрация при королеве Елизавете не встретили серьезного сопротивления со стороны английского народа. Большинство духовенства добровольно приспособилось к новому религиозному строю, а аристократия, многие из представителей которой получили в дар от короля солидную долю конфискованных монастырских владений, практически полностью поддержали новый порядок. См. также ГЕНРИХ VIII; ЕЛИЗАВЕТА I; ЭДУАРД VI.

Другие европейские страны.

Лютеранская Реформация была введена в скандинавских странах по воле их монархов. Согласно королевским указам, Швеция (1527) и Норвегия (1537) стали протестантскими державами. Но во многих других европейских странах, где государи сохранили верность Римско-католической церкви (Польша, Чехия, Венгрия, Шотландия, Нидерланды, Франция), Реформация широко распространялась среди всех классов населения благодаря деятельности миссионеров и несмотря на репрессивные меры правительства.

Среди основателей новых протестантских церквей в католических странах важную роль сыграли эмигранты из стран, где отрицалась свобода совести. Им удалось утвердить право на свободное исповедание своей религии, несмотря на противодействие религиозных и политических властей. В Польше договор Pax dissidentium (Мир для инаковерующих, 1573) распространял эту свободу даже на антитринитариев, социниан, или, как их стали называть, унитариев, которые успешно стали создавать свои общины и школы. В Чехии и Моравии, где потомки гуситов, Моравские братья, приняли лютеранскую веру и где кальвинистская пропаганда имела большой успех, император Рудольф II своим Посланием о мире (1609) предоставил всем протестантам свободу вероисповедания и контроль над Пражским университетом. Тот же император Венским миром (1606) признал свободу венгерских протестантов (лютеран и кальвинистов). В Нидерландах, под испанским владычеством, довольно скоро стали появляться люди, перешедшие в лютеранство, но вскоре кальвинистская пропаганда взяла верх среди зажиточных бюргеров и купцов в городах, где существовала долгая традиция автономного управления. При жестоком правлении Филиппа II и герцога Альбы попытка властей уничтожить протестантское движение силой и произволом спровоцировала большое национальное восстание против испанского владычества. Восстание привело к провозглашение в 1609 независимости строго кальвинистской республики Нидерландов, в результате чего под испанским господством остались только Бельгия и часть Фландрии.

Самая длительная и наиболее драматичная борьба за свободу протестантских церквей развернулась во Франции. В 1559 кальвинистские общины, рассеянные по всем французским провинциям, образовали федерацию и провели синод в Париже, где составили Галликанское исповедание, символ их веры. К 1561 гугеноты, как стали называть протестантов во Франции, имели более 2000 общин, объединявших более 400 000 верующих. Все попытки ограничить их рост потерпели неудачу. Вскоре конфликт приобрел политический характер и привел к внутренним религиозным войнам. Согласно Сен-Жерменскому договору (1570), гугенотам была дарованы свобода исповедовать свою религию, гражданские права и четыре могучие крепости для защиты. Но в 1572, после событий Варфоломеевской ночи (24 августа – 3 октября), когда, по некоторым оценкам, погибло 50 000 гугенотов, война вспыхнула вновь и продолжалась до 1598, когда по Нантскому эдикту французским протестантам была дарована свобода исповедовать свою религию и права гражданства. Нантский эдикт был отменен в 1685, после чего тысячи гугенотов эмигрировали в другие страны.

При суровом правлении короля Филиппа II и его инквизиции Испания оставалась закрытой для протестантской пропаганды. В Италии некоторые центры протестантских идей и пропаганды довольно рано образовались в городах на севере страны, а позднее – в Неаполе. Но ни один итальянский князь не поддержал дело Реформации, а римская инквизиция была всегда начеку. Сотни итальянских конвертитов, принадлежавших почти исключительно к образованным классам, нашли убежище в Швейцарии, Германии, Англии и других странах, многие из них стали заметными фигурами в протестантских церквах этих государств. В их число входили представители духовенства, например епископ Вергерио, бывший папский легат в Германии, и Оккино, генерал капуцинов. В конце 16 в. весь север Европы стал протестантским, кроме того, большие протестантские общины процветали во всех католических государствах, за исключением Испании и Италии. См. также ГУСИТЫ; ГУГЕНОТЫ.

ТЕОЛОГИЯ РЕФОРМАЦИИ

Теологическая структура протестантизма, созданная реформаторами, опирается на три фундаментальных принципа, которые объединяют их несмотря на различные интерпретации этих принципов. Это: 1) учение об оправдании только верой (sola fide), вне зависимости от совершения добрых дел и любых внешних священнодействий; 2) принцип sola scriptura: Писание содержит Слово Бога, которое обращается непосредственно к душе и совести христианина и является высшим авторитетом в вопросах веры и церковного богослужения, вне зависимости от церковного Предания и любой церковной иерархии; 3) учение, согласно которому церковь, которая образует мистическое тело Христа, представляет собой невидимое сообщество избранных христиан, предопределенных к спасению. Реформаторы утверждали, что эти учения содержатся в Писании и что они представляют собой истинное божественное откровение, искаженное и забытое в процессе догматического и институционального вырождения, которое привело к римско-католической системе.

К доктрине оправдания одной верой Лютер пришел основываясь на собственном духовном опыте. Став монахом в ранней молодости, он ревностно соблюдал все аскетические требования монастырского устава, но с течением времени обнаружил, что несмотря на его желание и искренние постоянные усилия он все еще далек от совершенства, так что даже усомнился в возможности своего спасения. Выйти из кризиса ему помогло Послание к Римлянам апостола Павла: он нашел в нем высказывание, которое развил в своем учении об оправдании и спасении верой без помощи добрых дел. Опыт Лютера не был чем-то новым в истории христианской духовной жизни. Сам Павел постоянно испытывал внутреннюю борьбу между идеалом совершенной жизни и упорным сопротивлением плоти, он тоже нашел прибежище в вере в божественную благодать, дарованную людям искупительным подвигом Христа. Христианские мистики всех времен, теряя мужество из-за слабости плоти и испытывая муки совести из-за своей греховности, находили мир и успокоение в акте абсолютного доверия к действенности заслуг Христа и божественной милости.

Лютер был знаком с писаниями Жана Жерсона и немецких мистиков. Их влияние на раннюю версию его доктрины уступает только влиянию Павла. Не вызывает сомнений, что принцип оправдания верой, а не делами Закона, является подлинным учением Павла. Но также ясно, что Лютер вкладывает в слова апостола Павла нечто большее, чем в них действительно содержится. Согласно пониманию учения Павла, присущему латинской патристической традиции начиная по крайней мере с Августина, человек, утративший в результате грехопадения Адама возможность творить добро и даже желать этого, не может самостоятельно достичь спасения. Спасение человека есть всецело действие Бога. Вера – первый шаг в этом процессе, и сама эта вера в искупительный подвиг Христа есть дар Бога. Вера в Христа означает не просто доверие ко Христу, но доверие, сопровождаемое упованием на Христа и любовью к нему, или, другими словами, это активная, а не пассивная вера. Вера, которой человек оправдывается, т.е. с помощью которой прощаются грехи человека и он делается оправданным в глазах Бога, есть активная вера. Оправдание верой в Христа означает, что в человеческой душе произошло изменение, человеческая воля с помощью божественной благодати приобрела способность хотеть добра и творить его, а потому продвигаться по пути праведности при помощи добрых дел.

Начав с Павлова различения между духовным, или внутренним человеком (homo interior) и материальным, внешним человеком (homo exterior), Лютер пришел к выводу, что духовный, внутренний человек возрождается в вере и, будучи соединен со Христом, освобождается от любого рабства и земных цепей. Вера в Христа дарует ему свободу. Для обретения праведности ему нужно только одно: святое слово Бога, Евангелие (благовестие) Христа. Для описания этого единства внутреннего человека со Христом Лютер использует два сравнения: духовного брака и раскаленного утюга с огнем внутри. В духовном браке душа и Христос обмениваются своим имуществом. Душа приносит свои грехи, Христос – свои бесконечные заслуги, которыми частично владеет теперь и душа; грехи при этом уничтожаются. Внутренний человек, благодаря вменению заслуг Христа душе, утверждается в своей праведности в очах Бога. Тогда становится очевидным, что дела, которые влияют на внешнего человека и связаны с ним, не имеют никакого отношения к спасению. Не делами, а верой мы славим и исповедуем истинного Бога. Логически из этого учения как будто вытекает следующее: если для спасения нет нужды в добрых делах и грехи вместе с наказанием за них уничтожены актом веры в Христа, то уже нет никакой необходимости в уважении ко всему нравственному порядку христианского общества, в самом существовании нравственности. Избежать такого вывода помогает Лютерово различение внутреннего и внешнего человека. Внешний человек, живущий в материальном мире и принадлежащий к человеческому сообществу, связан строгим обязательством творить добрые дела, причем не потому, что он может вывести из них какую-нибудь заслугу, которую можно вменить внутреннему человеку, но потому, что он должен способствовать росту и улучшению жизни сообщества в новом христианском царстве божественной благодати. Человек обязан посвятить себя благу сообщества, чтобы спасительная вера могла распространяться. Христос освобождает нас не от обязанности творить добрые дела, но только от тщетной и пустой уверенности в их пользе для спасения.

Лютеровская теория о том, что грех не вменяется в вину тому грешнику, который верит в Христа и что он оправдан вменением заслуг Христа несмотря на собственные грехи, основывается на предпосылках средневековой теологической системы Дунса Скота, претерпевшей дальнейшее развитие в учении Оккама и всей номиналистической школы, в рамках которой формировались взгляды Лютера. В теологии Фомы Аквинского и его школы Бог понимался как Высший Разум, а совокупное бытие и жизненный процесс во Вселенной мыслились как рациональная причинно-следственная цепь, первым звеном которой является Бог. Теологическая школа номинализма, напротив, видела в Боге Высшую Волю, не связанную никакой логической необходимостью. Это подразумевало произвол божественной воли, при котором вещи и действия являются хорошими или плохими не потому, что имеется внутренняя причина, по которой они должны быть хорошими или плохими, но только потому, что Бог желает, чтобы они были хорошими или плохими. Утверждение, что нечто, соделанное по божественному повелению, является несправедливым, подразумевает наложение на Бога ограничений человеческими категориями справедливого и несправедливого.

С точки зрения номинализма теория оправдания Лютера не кажется иррациональной, какой она предстает с точки зрения интеллектуализма. Исключительно пассивная роль, которая отводится человеку в процессе спасения, привела Лютера и к более жесткому пониманию предопределения. Его взгляд на спасение отличается более строгим детерминизмом, чем взгляд Августина. Причиной всего является верховная и абсолютная воля Бога, а к ней мы не можем применять моральные или логические критерии ограниченного разума и опыта человека.

Но как Лютер может доказать, что процесс оправдания только верой санкционирован Богом? Конечно, поручительство дает Слово Бога, которое содержится в Писании. Но, согласно интерпретации этих библейских текстов, данной отцами и учителями церкви (т.е. согласно Преданию) и официальным учительством (magisterium) церкви, только активная вера, проявляющаяся в добрых делах, оправдывает и спасает человека. Лютер же утверждал, что единственным истолкователем Писания является Дух; иными словами, индивидуальное суждение каждого верующего христианина является свободным благодаря его единению с Христом через веру.

Лютер не считал слова Писания безошибочными и признавал, что в Библии встречаются искажения фактов, противоречия и преувеличения. О третьей главе Книги Бытия (где говорится о грехопадении Адама) он говорил, что она содержит «самую неправдоподобную сказку». В действительности Лютер проводил различие между Писанием и Словом Бога, которое содержится в Писании. Писание есть только внешняя и допускающая ошибки форма безошибочного Слова Бога.

Лютер принял в качестве Ветхого Завета канон еврейской Библии и, по примеру Иеронима, отнес книги, добавленные в христианский Ветхий Завет, к апокрифам. Но реформатор пошел дальше Иеронима и вообще изъял эти книги из протестантской Библии. Во время своего вынужденного пребывания в Вартбурге он работал над переводом Нового Завета на немецкий язык (издан в 1522). Затем он приступил к переводу Ветхого Завета и в 1534 опубликовал полный текст Библии на немецком языке. С литературной точки зрения, этот монументальный труд знаменует собой поворотный пункт в истории немецкой литературы. Нельзя сказать, что это был труд одного Лютера, ведь он работал в тесном сотрудничестве со своими друзьями и прежде всего с Меланхтоном; тем не менее именно Лютер внес в перевод свое исключительное чувство слова.

Лютеровский принцип оправдания только верой, сводивший тайну спасения к душевному переживанию внутреннего человека и упразднявший необходимость добрых дел, имел далеко идущие последствия в отношении природы и устройства церкви. Прежде всего он аннулировал духовное содержание и значение всей системы таинств. Далее, тем же ударом Лютер лишил священство его главной функции – совершения таинств. Еще одной функцией священства (sacerdotium, буквально, жречества) была функция учительства, и она также была упразднена, поскольку реформатор отрицал авторитет церковного Предания и учительства церкви. В результате ничто уже не оправдывало наличие института священства.

В католичестве священник благодаря своей духовной власти, полученной во время ординации (посвящения в сан), обладает монополией на некоторые таинства, которые являются каналами божественной благодати и как таковые необходимы для спасения. Эта сакраментальная власть возвышает священника над мирянами и делает его священной персоной, посредником между Богом и человеком. В лютеровской системе такой сакраментальной власти не существует. В тайне оправдания и спасения каждый христианин непосредственно имеет дело с Богом и мистического единения с Христом достигает благодаря своей вере. Каждый христианин делается священником через свою веру. Лишенная сакраментальных полномочий – своего учительства и своего священства, вся институциональная структура церкви рассыпается. Павел учил о спасении благодаря вере, но в то же самое время – благодаря членству в харизматическом сообществе, церкви (ecclesia), Теле Христовом. Где же эта ecclesia, вопрошал Лютер, это Тело Христово? Это, утверждал он, невидимое общество избранных верующих, предопределенных к спасению. А что касается видимого собрания верующих, то это просто человеческая организация, которая в различные времена принимает различные формы. Служение священника – не какой-то сан, наделяющий его особыми полномочиями или отмечающей его неизгладимой духовной печатью, но просто некая функция, которая заключается в первую очередь в проповеди Слова Божьего.

Сложнее для Лютера было достичь удовлетворительного решения проблемы таинств. Три из них (крещение, евхаристия и покаяние) не могли быть отброшены, поскольку о них идет речь в Писании. Лютер колебался и постоянно менял точку зрения, как в отношении их значения, так и в отношении их места в теологической системе. В случае покаяния Лютер имеет в виду не исповедание грехов священнику и отпущение им этих грехов, что он отвергал полностью, но внешний знак прощения, уже полученного благодаря вере и благодаря вменению заслуг Христа. Позднее, однако, не находя удовлетворительного смысла для существования этого знака, он вовсе отказался от покаяния, оставив только крещение и евхаристию. Сначала он признавал, что крещение есть своего рода благодатный канал, через который вера получателя благодати удостоверяется в прощение грехов, обещанном христианским благовестием. В эту концепцию таинства, однако, не вписывается крещение младенцев. Более того, поскольку и первородный грех, и совершенные грехи уничтожаются только в результате непосредственного вменения душе заслуг Христа, крещение в лютеровской системе утратило жизненную функцию, приписанную ему в теологии Августина и в католической теологии. В конце концов Лютер отказался от своей прежней позиции и стал утверждать, что крещение необходимо только из-за того, что оно заповедано Христом.

В отношении евхаристии Лютер без колебаний отверг жертвоприносительный характер мессы и догмат о пресуществлении, но, буквально истолковывая слова установления евхаристии («Сие есть Тело Мое», «Сие есть Кровь Моя»), твердо верил в реальное, физическое присутствие тела Христова и его крови в веществах евхаристии (в хлебе и вине). Субстанция хлеба и вина не исчезает, она заменяется Телом и Кровью Христовыми, как учит и католическая доктрина, но Тело и Кровь Христовы пронизывают субстанцию хлеба и вина или накладываются на нее. Это лютеранское учение не было поддержано другими реформаторами, которые, более последовательно учитывая предпосылки своих теологических систем, интерпретировали слова установления евхаристии в символическом смысле и рассматривали евхаристию как воспоминание о Христе, имеющее лишь символическое значение.

Теологическая система Лютера изложена во многих его полемических сочинениях. Основные ее положения были ясно очерчены уже в трактате О свободе христианина (De Libertate Christiana, 1520) и впоследствии подробно разработаны во многих теологических трудах, написанных в основном под огнем критики его оппонентов и в пылу полемики. Систематическое изложение ранней теологии Лютера содержится в труде его близкого друга и советника Филиппа Меланхтона – Основные истины теологии (Loci communes rerum theologicarum, 1521). В позднейших изданиях этой книги Меланхтон отошел от взглядов Лютера. Он считал, что человеческую волю нельзя считать всецело пассивной в процессе оправдания и что непременным фактором является ее согласие на слово Бога. Он отвергал и лютеровское учение о евхаристии, предпочитая символическое ее истолкование.

Цвингли также расходился во взглядах с Лютером в этих и других моментах его теологии. Он занимал более решительную, чем Лютер, позицию и в утверждении Писания как единственного авторитета, и в признании обязательным только того, что написано в Библии. Более радикальными были и его идеи относительно устройства церкви и формы богослужения.

Самым значительным трудом, созданным в ходе Реформации, стало Наставление в христианской вере (Institutio religionis christianae) Кальвина. В первом издании этой книги содержалось подробное изложение нового учения о спасении. В основном это было учение Лютера с незначительными изменениями. В дальнейших изданиях (последнее вышло в 1559) объем книги возрастал, и в результате получился компендиум, содержавший полное и систематическое изложение теологии протестантизма. Во многих ключевых пунктах отклоняясь от системы Лютера, система Кальвина, характерными чертами которой являются логическая последовательность и поразительная изобретательность в истолковании Писания, привела к созданию новой независимой Реформатской церкви, отличавшейся и в своих учениях, и в организационном плане от Лютеранской церкви.

Кальвин сохранил основополагающее учение Лютера об оправдании только верой, но если Лютер подчинил этому учению все остальные теологические выводы ценой непоследовательностей и компромиссов, то Кальвин, напротив, подчинил свою сотериологическую доктрину (учение о спасении) более высокому объединяющему принципу и вписал его в логическую структуру вероучения и религиозной практики. В своем изложении Кальвин начинает с проблемы авторитета, которую Лютер «запутал» своим различением между словом Бога и Писанием и произвольным применением этого различения. Согласно Кальвину, у человека имеется врожденное «чувство божества» (sensus divinitatis), но знание Бога и его воли открывается полностью в Писании, которое поэтому является от начала до конца безошибочной «нормой вечной истины» и источником веры.

Вместе с Лютером Кальвин считал, что, совершая добрые дела, человек не приобретает заслуги, наградой за которые является спасение. Оправдание есть «принятие, в соответствии с которым Бог, принявший нас в благодать, рассматривает нас как оправданных», и это влечет за собой прощение грехов вменением праведности Христа. Но, как и Павел, он считал, что вера, которая оправдывает, становится действенной через любовь. Это означает, что оправдание неотделимо от освящения и что Христос не оправдывает никого, кого бы он не освятил. Таким образом, оправдание предполагает две ступени: во-первых, акт, в котором Бог принимает верующего как оправданного, и, во-вторых, процесс, в котором благодаря действию Духа Божьего в нем, человек освящается. Иными словами, добрые дела не вносят никакого вклада в оправдание, которое спасает, но они необходимо следуют из оправдания. Чтобы уберечь систему морали от разложения в результате выведения добрых дел из тайны спасения, Лютер апеллирует к обязательствам, связанным с жизнью в общине, к чисто человеческому мотиву удобства. Кальвин же видит в добрых делах необходимое следствие оправдания и безошибочный знак того, что оно достигнуто.

Это учение, а также связанное с ним учение о предопределении следует рассматривать в контексте понятия Кальвина об универсальном плане Бога в отношении Вселенной. Высший атрибут Бога – его всемогущество. У всех сотворенных вещей есть только одна причина существования – Бог, только одна функция – умножать его славу. Все события предустановлены им и его славой; сотворение мира, грехопадение Адама, искупление Христом, спасение и вечная погибель – все это части его божественного плана. Августин, а с ним и вся католическая традиция признают предопределение ко спасению, но отвергают его противоположность – предопределение к вечной погибели. Принять его равносильно утверждению, что Бог – причина зла. Согласно католическому учению, Бог безошибочно предвидит и непреложно предопределяет все грядущие события, но человек свободен принять благодать и избрать добро, или же отвергнуть благодать и сотворить зло. Бог хочет, чтобы все без исключения сподобились вечного блаженства; никто окончательно не предопределен ни к погибели, ни ко греху. От вечности Бог предвидел непрекращающиеся муки нечестивцев и предустановил наказание адом за их грехи, но при этом он неустанно предлагает грешникам благодатную милость обращения и не обходит тех, кто не предопределен к спасению.

Кальвина, однако, не смущал теологический детерминизм, который подразумевался в его концепции абсолютного всемогущества Бога. Предопределение – это «вечные декреты Бога, посредством которых он решает для себя, что должно статься с каждым отдельным человеком». Спасение и погибель суть две интегральные части божественного плана, к которому не применимы человеческие понятия добра и зла. Для одних предопределена вечная жизнь на небе, так что они становятся свидетелями божественной милости; для других – вечная погибель в аду, так что они становятся свидетелями непостижимой справедливости Бога. И небо и ад являют славу Бога и способствуют ей.

В системе Кальвина два таинства – крещение и евхаристия. Значение крещения в том, что дети принимаются в союз-договор с Богом, хотя они поймут значение этого только в более зрелом возрасте. Крещение соответствует обрезанию в ветхозаветном союзе-договоре. В евхаристии Кальвин отвергает не только католическое учение о пресуществлении, но и принятое Лютером учение о реальном, физическом присутствии, а также простую символическую интерпретацию Цвингли. Для него присутствие Тела и Крови Христовых в евхаристии понимается только в духовном плане, оно не опосредуется физически или материально Духом Бога в духе людей.

Теологи Реформации не подвергали сомнению все догматы первых пяти вселенских соборов в отношении тринитарного и христологического учений. Новшества, которые они внесли, касаются в первую очередь областей сотериологии и экклесиологии (учении о церкви). Исключение составляли радикалы левого крыла реформаторского движения – антитринитарии (Сервет и социниане).

Различные церкви, возникшие в результате разногласий внутри главных ветвей Реформации, все же остались верны, по крайней мере в существенных вещах, трем теологическим доктринам. Эти ответвления от лютеранства, а в большей мере – от кальвинизма отличаются друг от друга главным образом в вопросах институциональных, а не вероисповедных. Англиканская церковь, наиболее консервативная из них, сохранила епископальную иерархию и обряд ординации, а вместе с ними следы харизматического понимания священства. Скандинавские лютеранские церкви также построены по епископальному принципу. Пресвитерианская церковь (см. также ПРЕСВИТЕРИАНЕ) с ее жестким кальвинизмом в своей организационной структуре сохраняет благодаря своим синодам некоторую долю централизации церковной власти. Анабаптисты вскоре утратили революционность и способствовали появлению баптистов, не имеющих жесткой церковной организации. В отличие от них, конгрегационалисты, или индепенденты, признают в каждой общине высшего арбитра для своих членов в вопросах веры и богослужения. Острые вероисповедные полемики между теологами различных церквей и групп продолжались, не ослабевая, на протяжении 16 и 17 вв.