СТИЛИСТИКА

Содержание статьи

• Функциональные стили.
• Экспрессивная стилистика.
• Оценочная стилистика.
• Стилистические средства языка и их использование.

СТИЛИСТИКА, раздел науки о языке, изучающий широкий класс случаев варьирования языковых выражений, обусловленного их принадлежностью к тому или иному языковому стилю (говорят также о стилистической окраске и стилистическом значении языковых единиц).

С точки зрения современных представлений об устройстве науки о языке, стилистика могла бы быть включена и в лингвистическую семантику (ибо связана с выражением некоторого класса значений), и в лингвистическую прагматику (поскольку предполагает выражение некоторого отношения говорящего к высказыванию; неспроста некоторые авторы называют прагматические компоненты значения экспрессивными и/или стилистическими), и в теорию речевого воздействия (коль скоро стилистически обусловленный выбор является одним из его инструментов), и в общую теорию языкового варьирования. Этого, однако, не делается в силу того исторического обстоятельства, что стилистика заметно старше любой из этих дисциплин: в европейской филологической традиции представления о языковых стилях могут быть прослежены вплоть до античности, а в течение 18 в. они были сформулированы в явном виде. На протяжении 19 в. формировалось представление о стилистике как самостоятельном разделе языкознания, которое стало общепринятым в первой трети 20 в., после работ Ш.Балли и представителей Пражского лингвистического кружка.

Определяя сферу стилистики, следует прежде всего заметить, что значение языкового выражения почти никогда не сводится к чисто концептуальному (предметному, референциальному) содержанию, т.е. описанию некоторого фрагмента действительности: такое описание сопровождается множеством самых разнообразных дополнительных смысловых компонентов (см. также СЕМАНТИКА; РЕЧЕВОЙ АКТ; КОННОТАЦИЯ). К сфере стилистики относятся лишь некоторые из их числа, а именно те, которые, если воспользоваться наиболее обобщенной формулировкой, содержат информацию об определенном классе ценностных обязательств говорящего. Стиль – это всегда выражение приверженности говорящего некоторой допускающей формальное выражение ценности. В случае языковой стилистики это приверженность такой ценностной категории, как уместность выбранной формы выражения в данной ситуации общения – с учетом ее предмета, социального контекста и взаимного социального статуса коммуникантов (в пивной говорят иначе, чем с университетской кафедры, послание к нации строится иначе, чем послание к возлюбленной, с представителем власти общаются иначе, чем с зубным врачом или подчиненным и т.д.). Языковые стили типизируют все это разнообразие и вносят в него некоторое огрубляющее, но и упорядочивающее членение, поддерживаемое традицией, – что, собственно, и является одной из функций языка вообще. Показательно, что если некорректность утверждения описывается как его ложность, а некорректность речевого акта – как его неудачность (в случае речевого акта утверждения выражающая, в частности, в его ложности), то стилистическая некорректность описывается именно как неуместность (Подобный стиль здесь неуместен), выражающаяся, в частности, и в прагматической неудачности.

Набор стилистически противопоставленных вариантов языкового выражения принято рассматривать как описывающий одно и то же внеязыковое содержание, но при этом дополнительно сообщающий об отношении говорящего к коммуникативной ситуации, к содержанию высказывания, к адресату, к самому себе (давно сложилась практика отнесения к сфере стилистики также средств выражения экспрессивных компонентов значения, см. ниже), наконец, в случае стилизации высказывания или, чаще, текста к некоторой ценностно окрашенной традиции. При этом стилистические варианты рассматриваются в стилистике с точки зрения механизма их образования, сферы их употребления и принципов отбора в зависимости от целей и обстановки речевого общения.

В отличие от других лингвистических дисциплин, которые имеют свои собственные единицы (к примеру, фонетика – фонемы, морфология – морфемы, лексикология – лексемы и т.п.), у стилистики нет своих особых единиц. Носителями стилистических значений являются единицы фонетические (ср. рекламу стоматологической клиники Береги жубы ш детства, а также заглавия «Трахтырь», «Из-за принсипа!» С.Воронина), морфологические и словообразовательные (ср. секретарь – секретарша, столовая – столовка, тонкий – тоненький – тонюсенький – тонехонький), лексические (лик, лицо, физиономия, морда, рыло) и синтаксические (Только не задерживайся! – Чтоб никакой задержки!); они выполняют стилистическую функцию как бы «по совместительству», дополнительно к своим основным функциям. В тексте происходит суммирование «неконцептуальных» элементов значения единиц всех уровней (ср. Не занимайтесь делами, которые не входят в вашу компетенцию. – Не лезь (не суйся, не суй нос, не встревай) не в свое дело. Тебя тут только не хватало), что позволяет подчеркнуть тот или иной оттенок высказывания, придать высказыванию разную стилистическую окраску, усилить или ослабить эмоциональное воздействие. Все эти варианты и различия должен учитывать человек, искусно владеющий речью.

Дополнительные значения, передаваемые стилистически противопоставленными единицами языка, включают сведения:

• о сфере жизни, в которой происходит общение (функционально-стилистическое значение);
• о типах ситуаций, в которых эти единицы, как правило, употребляются (экспрессивно-стилистическое значение);
• об общественной оценке явлений, обозначенных данными единицами языка (оценочно-стилистическое значение).

Говоря о стилистике, следует иметь в виду, что в языке существуют и многочисленные случаи варьирования формы выражения одного и того же содержания, которые могут быть прагматически значимыми, но не носят при этом стилистического характера: таковы залоговые (Лампочка освещает коридор – Коридор освещается лампочкой) и конверсные (победа «Спартака» над «Зенитом» – поражение «Зенита» от «Спартака») преобразования, варианты с одинаковой или очень близкой стилистической характеристикой (Феофилакт обожает свою тещу – Феофилакт души не чает в своей теще, таксономия – типология), варьирование порядка значимых элементов (часы и минуты – минуты и часы), различия в перспективе (зал наполовину пуст – зал наполовину полон и др.).

В каждую историческую эпоху стилистические значения бывают закреплены за единицами языка как своего рода отпечаток их преимущественного употребления в определенных контекстах и ситуациях, однако при этом всегда возможны некоторые диахронические модуляции.

Остановимся на каждом из выделенных выше типов стилистических значений.

Функциональные стили.

Язык как явление социальное выполняет различные функции, связанные с той или иной сферой человеческой деятельности. Среди разнообразия функций, усматриваемых у языка различными теориями (см. ФУНКЦИОНАЛИЗМ В ЛИНГВИСТИКЕ), выделяются, в частности, (1) общение (коммуникативная функция), (2) сообщение (информативная функция) и (3) воздействие (эмоциональная, волюнтативная функция). Для реализации этих функций в языке сложились и оформились отдельные разновидности языка, которые характеризуются наличием в каждой из них особых лексико-фразеологических, а частично и словообразовательных и грамматических средств, преимущественно используемых в данной разновидности языка.

Варианты, или разновидности литературного языка, которые обусловлены различными сферами общения, называются функциональными стилями языка. Эти разновидности, возникнув на экстралингвистической основе, но будучи тесно связанными с содержанием, целями и задачами высказывания, стали различаться друг от друга также и внутриязыковыми признаками: принципами отбора, сочетания и организации используемых языковых средств.

В соответствии с вышеназванными функциями для большинства современных языков можно выделить следующие функциональные стили:

• разговорный (в котором доминирует коммуникативная функция);
• научный (в котором доминирует информативная функция, имеющая когнитивный характер);
• официально-деловой (в котором доминирует информативная функция, обусловленная данной сферой коммуникации);
• публицистический (в котором доминируют информативная и волюнтативная функции);
• литературно-художественный (в котором доминирующая эмоционально-волюнтативная функция принимает вид поэтической функции).

Первый стиль противопоставлен всем остальным по признаку «книжности – некнижности», что связано с разграничением устной и письменной форм речи.

Понятно, что все функции языка взаимодействуют друг с другом: так, в публицистическом стиле одинаково релевантна функция сообщения и функция воздействия, поэтическая же функция литературно-художественного стиля имеет под собой волюнтативную основу, складывающуюся из индивидуальных творческих потенций; в научном стиле языка информативная функция опирается на еще одну важнейшую функцию языка – когнитивную, непосредственно связанную с деятельностью сознания.

Говоря о специфичности определенного функционального стиля, нельзя не учитывать два обстоятельства. Во-первых, нужно иметь в виду, что основную часть языкового материала в любом стиле составляют общеязыковые, межстилевые средства (нейтральная лексика, предложения без инверсии и эллипсиса). Достаточные основания для выделения отдельных стилей дают ядерные микросистемы каждого из них: там сконцентрированы особые языковые средства с едиными нормами словоупотребления (ср., например, научно-популярные тексты как периферийные для научного стиля и чисто научные тексты как ядерные). Во-вторых, о границах отдельных стилей можно говорить только с большой степенью относительности: между стилями происходит постоянное и разнообразное взаимодействие; часть признаков, характеризующих отдельный языковой стиль, может своеобразно повторяться в других стилях. Например, публицистический стиль при передаче определенных сообщений может воспроизводить определенные лексические средства и структурно-синтаксические особенности предложений официально-делового стиля, например его дипломатической разновидности: так, описывая прием в зарубежном посольстве, журналист вынужден строго придерживаться языковых правил дипломатического протокола и хорошо знать дипломатический этикет с его терминами и понятиями.

Такой жанр газеты, как художественная рецензия, демонстрирует наибольшую синтетичность: он показывает, как в язык газеты проникают элементы и композиционные принципы текстов иных функциональных стилей и как происходит ассимиляция разных стилистических подсистем. Так, например, заголовок статьи Любимов прорубил окно на Земляной вал безусловно соотносим с пушкинским текстом «Медного всадника», т.е. литературно-художественным стилем. Однако в самом тексте происходит стилистическая ассимиляция типичных идиоматических элементов публицистического стиля и пушкинской цитаты: Хорошо, что Любимов сегодня не говорит нового слова. Его выдающаяся личная роль в современном театре состоит именно в том, что он по-прежнему держится своих старых режиссерских истин и своих старых стен. Даже если искренне верит, что прорубает из них новые окна. Однако, если мы возьмем полный контекст из Пушкина (Здесь будет город заложен / Назло надменному соседу. / Природой здесь нам суждено / В Европу прорубить окно, / Ногою твердой стать при море. / Сюда по новым им волнам / Все флаги в гости будут к нам / И запируем на просторе), то перед нами откроются и новые подтексты заглавия статьи, в котором словосочетания надменный сосед и новая волна получат конкретную интерпретацию, связанную с разделом «Театра на Таганке», и в этом случае данные словосочетания уже будут выступать как речевые клише публицистического стиля.

В то же время обнаруживается и тенденция к усилению дифференциации языковых средств внутри отдельных стилей. Так, можно выделить дипломатический и собственно официально-деловой стиль (и соответственно этикет), а внутри научного стиля – научно-популярный, научно-производственный и производственно-технический; в рамках публицистического можно различать ораторский стиль (устная разновидность речи), с определенной точки зрения отдельным можно считать и эпистолярный стиль, который может сближаться и с разговорной речью, и с речью деловой и публицистической, а также принимать вид официально-деловой (деловая переписка) и даже художественной коммуникации (ср. Письма русского путешественника Н.М.Карамзина).

Стили можно классифицировать и по типам речи. Так, научный, официально-деловой и публицистический характеризует преимущественно монологическая речь, основной формой разговорного стиля является диалогическая речь, хотя подобная дифференциация также очень относительна.

Итак, наша речь стилистически неоднородна. Ее стилистические различия создаются совокупностью языковых особенностей (лексических, грамматических, интонационных и др.), придающих ей определенную стилистическую окрашенность, т.е. делающих ее или разговорной, или официально-деловой, или научной.

Важнейший источник стилистических средств языка – синонимия (прежде всего лексическая). Именно с синонимией связана возможность выбора из целого ряда возможных того средства, которое более всего подходит в данном контексте. Слова и выражения, связанные между собой синонимическими отношениями, очень часто, хотя и не всегда находятся в языке в отношениях стилистической соотносительности. Так, в синонимических рядах простой – ерундовый – чепуховый – плевый, заснуть – захрапеть, нервничать – психовать первые члены – слова нейтральные, остальные – с ярко выраженной разговорной или даже просторечной окраской. В рядах устать – утомиться – изнемочь, мертвый – безжизненный – бездыханный, понять – познать – постичь, наоборот, ощущается сдвиг в сторону книжного и высокого стиля выражения.

Различие слов по признакам «нейтральность – книжность – высокость», с одной стороны, и «нейтральность – разговорность – просторечность» – с другой, есть различие по экспрессивно-стилистическому значению. Это различие проявляется и на уровне предложений: Сделай это немедленно! – Промедление смерти подобно.

Экспрессивная стилистика.

Экспрессивно-стилистическая окраска –постоянный признак слова или фразеологического выражения. Она фиксируется в толковых словарях в виде стилистических помет, которые устанавливают границы употребления слова. Стилистические пометы ставятся в круглых скобках последними в ряду других помет, сопровождающих данное слово перед толкованием его значения. Если слово имеет несколько значений или оттенков, то помета, помещенная впереди, относится ко всем значениям; если же разные значения требуют разных стилистических помет, то помета ставится применительно к отдельному значению данного слова. Отсутствие пометы при слове означает, что это слово или значение являются общими для разных стилей и сфер употребления.

Стилистические пометы классифицируются по следующим параметрам:

1) Пометы, указывающие на разновидности устной речи (разг.[оворное], прост.[оречное], фам.[ильярное], детск.[ое], вульг.[арное], арго, обл.[астное]), например, Бабки подбить (прост.) – подвести итоги; Долбенка (обл.). – долблёное вместилище (сосуд, колода) или лодка, улей.

2) Пометы, указывающие на разновидности письменной речи (книжн.[ое], научн.[ое], тех.[ническое], спец.[иальное], газет.[ное], публиц.[истическое], канц.[елярское], офиц.[иальное], поэт.[ическое], нар.[одно]-поэт.[ическое]), например, Ригоризм (книжн.). – чрезмерная строгость, прямолинейность в соблюдении нравственных принципов, в поведении; Дуплет (спец.). – в бильярдной игре: удар, когда шар попадает в лузу, отскочив от борта под ударом другого шара.

Пометы, устанавливающие историческую перспективу в словах современного языка (нов.[ое], церк.[овно]-книжн.[ое], старин.[ное], устар.[евшее]), высок.[ий стиль], например, Десница (старин., высок.) – правая рука, а также вообще рука.

Пометы к словам, обозначающим предметы и понятия чуждого быта (истор.[ическое]; загр.[аничное]); например, Розвальни (истор.) – Низкие и широкие сани с расходящимся по бокам облучком.

Стилистические пометы, указывающие на выразительные оттенки слов (бран.[ное], ирон.[ическое], шутл.[ивое], пренебр.[ежительное], торж.[ественное], эвф.[емизм] (для замены прямого обозначения)), – например, Дешёвка (разг.). – 1. Низкая, дешёвая цена. 2. перен. Нечто безвкусное, лишённое ценности, содержательности (пренебр.).

Оценочная стилистика.

Последний тип помет фиксирует у слова также оценочно-стилистическое значение, отношение к тому, что обозначено данным словом и выражением. Такие слова не только называют предмет, явление, действие, но и выражают отношение к ним со стороны говорящего. Эта оценка может быть резко отрицательной, неодобрительной (ср. сговор/соглашение), иронической (попросить кого-либо в смысле 'уволить'), пренебрежительной (недоносок, забегаловка), но может быть и положительной (держава), шутливой (дражайшая половина в смысле 'жена'; благоверный 'муж') и т.п.

Стилистические средства языка и их использование.

Языковая выразительность высказываний создается не только за счет экспрессивно-стилистического и оценочно-стилистического компонентов значения, но и за счет того, что слова и их сочетания могут приобретать переносные значения, т.е. становиться тропами, или входить в состав стилистических фигур, которые провоцируют создание образного смысла.

В основе тропа лежит перенос традиционного наименования в иную предметную область. В число основных тропов входят метафора, метаморфоза, метонимия, синекдоха (разновидность метонимии), гипербола, литота. К стилистическим фигурам можно отнести сравнение, эпитет, оксюморон. Вместе они образуют так называемые фигуры переосмысления, которые формируются в определенные группы. Так, сравнение, метафора и метаморфоза образуют фигуры переосмысления, в основе которых лежит аналогия. В сравнении аналогия эксплицитна: мы имеем дело с таким сопоставлением двух сущностей, явлений, ситуаций, понятий, при котором одно раскрывается или интерпретируется с помощью другого. Так, у А.Блока в строках Скучала за стеной и пела, / Как птица пленная, жена проводится открытая аналогия: жена = пленная птица. В метафоре, в том числе и генитивной (выраженной конструкцией с родительным падежом), аналогия скрыта, она подобна загадке, которая разрешается в сфере визуальной (ср. Большие крылья снежной птицы / Мой ум метелью замели А.Блока) или аудиальной образности (ср. Импровизацию Б.Пастернака: Я клавишей стаю кормил с руки / Под хлопанье крыльев, плеск и клекот). Метаморфоза же, благодаря семантическим потенциям творительного падежа имени, представляет собой нечто среднее между двумя первыми трансформациями (ср. у А.Блока: Из царства сна звенящей крикну птицей, / Орлом – в туман). В один ряд по признаку несоразмерности выведенного на поверхность качества предмета также могут быть поставлены количественная метафора (ср. Буйство глаз и половодье чувств у С.Есенина) и гипербола (ср. Небо в бездне поводов, / Чтоб набедокурить у Пастернака). Особое внутреннее напряжение, благодаря которому создается эмоциональность выражения, присуще и оксюморону – сжатой в словосочетание антитезе, обычно в форме антонимического прилагательного с существительным или глагола с наречием (ср. Смотри, ей весело грустить, / Такой нарядно обнаженной у А.Ахматовой), а также иногда в форме образного сравнения (ср. у Пастернака: Жар наспанной щеки и лоб / В стекло горячее, как лед, / На подзеркальник льет). Оксюморонные сочетания часто используются в публицистике, когда необходимо вскрыть внутреннее противоречие в описываемых явлениях: ср. красноречивое молчание, очевидное невероятное.

Все виды тропов в тексте могут представлять не точечное явление, а программировать целостную композицию текста и связи внутри него: в этом случае мы имеем дело с развертыванием тропов в тексте. Этот стилистический феномен активно используется в газетных статьях: ср. Все-таки речь идет о королях поп-сцены, а в общении с коронованными особами без этикета не обойтись (о гастролях группы «Rolling Stones»).

Способностью активизировать образный смысл в языке обладают явления не только лексического, но и фонетического, словообразовательного и грамматического (морфология и синтаксис) уровней организации языковой системы. Так, особая звуковая организация текста позволяет усилить эмоциональное воздействие – этот эффект используется в рекламе (WeLLa – Вы ВеЛикоЛепны; см. Звуковая организация текста). Особыми стилистическими ресурсами выразительности обладает и словообразовательный уровень языка. Именно он позволяет создавать новые слова и смыслы по существующим в языке моделям, обновляя как сами эти модели, так и используемые при окказиональном словообразовании морфемы. Окказионализмы в современном русском языке являются принадлежностью не только текстов художественной литературы (ср. у И.Северянина ВиолонЧЕЛят пЧЕЛы, иль / Шмелит-пЧЕЛит виолонЧЕЛь?), но и публицистики (дерьмократы, демокрады, прихватизация, елевизор, телеревизор), впрочем, не всякой, а лишь принадлежащей определенному типу политического дискурса – левотрадиционалистскому. Потенциальная способность слова переструктурировать свою словообразовательную модель благодаря особому звукобуквенному и графическому выделению используются и в рекламе (ср. Альмагель. ЖИВОТворный эффект), в публицистике активной становится словообразовательная парономазия: ср. оскорбительная кислота, серьезное муроприятие.

В языке художественной литературы активно используются и потенциальные семантические возможности морфологической категории рода сексуализировать свое грамматическое значение: ср. Судорога вышла замуж за спазм (Л.Страхов); Где же скатерть-самобранка, Самолетова жена? (В.Хлебников); данная стилистическая перспектива не закрыта и для других функциональных стилей языка, прежде всего для разговорного. Однако в разговорном стиле в качестве «сексуализирующих» прежде всего используются словообразовательные средства (суффиксы -к(а), -ш(а), -их(а), -есс(а), -ин(я) и др.), с помощью которых создаются существительные женского рода, используемые для наименования лиц женского пола (ср. йогиня, йожка и йогша 'женщина, занимающаяся йогой', а также алкашка, травница, шефша/шефиня, байкерша, стиличка 'стилист' и др.). Нередко такие наименования несут в себе явный оттенок разговорности, однако он постепенно стирается и слова с данными суффиксами проникают и в другие стили языка, прежде всего газетно-публицистический (ср. киллерша, дикторша, обозревательница, эстрадница и др.).

Стилистические явления в области синтаксиса связаны, во-первых, с порядком слов в предложении – инверсия почти всегда бывает стилистически значима (ср. постпозитивное расположение прилагательных кнопки канцелярские, гости иностранные, сапоги кирзовые б/у), особенно если она сопровождается дислокацией – отдаленным расположением синтаксически связанных слов (ср. Странная образовалась вокруг меня компания; Невероятный поднялся после выстрела шум – здесь предикат предшествует субъекту высказывания, а вся целиком предикативная группа разбивает атрибутивную конструкцию субъекта). Во-вторых, релевантным оказывается принцип членения фразы и текста, и особую функцию дозирования и распределения информации приобретает так называемая парцелляция – разбиение синтаксической конструкции в узле синтаксической связи: ср. газетные заголовки – «Телевидение система закрытая. / От зрителя», «Легендарная группа первый раз в России. / И последний» (о гастролях группы «Rolling Stones»). Особую функцию выполняет и синтаксический параллелизм, особенно он значим в стихотворных текстах, где возникает вертикальный контекст и инверсия согласована с ритмообразованием, ср.:

Низал он хитрою рукой
Прозрачной лести ожерелья
И четки мудрости златой.
(А.Пушкин)

Однако в не меньшей степени структурный синтаксический параллелизм значим в прозе: Пробки хлопали поминутно, стаканы пенились и шипели беспрестанно (А.Пушкин), где он также является фактором ритмообразования.

Игра на симметрии и зеркальном отражении отличает такую синтаксическую конструкцию, как хиазм – еще один вид параллелизма, когда части двух параллельных членов располагаются в обратном порядке; ср. в прозе А.Белого сочетание двух типов хиазмов: Она летит, летит на нас! – Морозным вихрем несется она, крутится тьмой кромешной. Здесь хиазм заложен как в предикативных конструкциях (она летит – несется она), так и атрибутивных (морозным вихрем – тьмой кромешной). В публицистическом стиле хиазм нередко используется для создания антитезы, контраста: ср. Золото не ржавеет – ржавеют души, поклоняющиеся золотому тельцу.

Еще один синтаксический прием – градация использует как порядок словорасположения, так и соотношение лексических значений слов. Градация – расположение синонимов по нарастанию или убыванию признака. Например, проявлять чудеса храбрости, бесстрашия, крайнего самопожертвования.

Все выше проанализированные нами стилистические явления заставляют поставить вопрос: сколько же существует стилистик?

В.В.Виноградов писал, что стилистика включает в себя три круга исследований, которые взаимно соприкасаются и пересекаются:

1. стилистика языка;
2. стилистика речи;
3. стилистика художественной литературы (индивидуальная стилистика).

В рамках данной классификации стилистика языка изучает факты стилистической выделенности и стилистической принадлежности слов, фразеологизмов, особой стилистической функции грамматических форм, синтаксических конструкций, а также функциональные стили языка, их взаимодействие и сосуществование в языке. Стилистика речи изучает многообразие жанрово-ситуативных стилей. По формулировке Виноградова, «на долю стилистики речи выпадает задача разобраться в тончайших различиях семантического и экспрессивно-стилистического характера между разными жанрами и общественно обусловленными видами устной и письменной речи. Ведь такие композиционные формы современной устной речи, как, например, выступление в дискуссии, лекция, консультация, пресс-конференция, доклад, беседа с той или иной аудиторией и т.п., обычно строятся на многообразном чередовании и смешении, взаимопроникновении элементов разговорного и книжного языка».

Стилистика художественной литературы изучает специфику речи художественных произведений, индивидуально-авторские стили отдельных писателей и поэтов (идиостили), особенности стиля литературных направлений.

Один из основоположников стилистики как науки Ш.Балли также говорил о трех стилистиках, но совершенно в ином плане: он выделял «общую стилистику», которая исследует стилистические проблемы речевой деятельности вообще; «частную стилистику», занимающуюся вопросами стилистики конкретного национального языка; и «индивидуальную стилистику», рассматривающую экспрессивные особенности речи отдельных индивидов.

Как мы видим, любая стилистика занимается целостными речевыми образованиями и выходит на уровень текста, становясь, таким образом, стилистикой текста и смыкаясь с такой лингвистической дисциплиной, как теория (или лингвистикой) текста.

Если существует стилистика определенного национального языка, то ее можно сравнить со стилистикой другого языка. Таким образом, можно говорить о сопоставительной стилистике, которая имеет практический и теоретический аспекты. Практическая стилистика изучает выборы, предпочтения, которые должен сделать говорящий, переходя с одного языка на другой при обучении или переводе. Наблюдения над выбором отдельных форм приводят к обобщениям, которые формулируются как правила стилистики: их и изучает теоретическая стилистика.

В последнее время начинают говорить о гендерной стилистике, т.е. наличии тенденций использования определенных форм в зависимости от пола носителя языка. Так, последовательницы феминистических теорий говорят, что они используют язык, чтобы конструировать себя как женщину, создавать свою женственность. Наблюдаются и другие признаки совершенно естественного с содержательной точки зрения, но исторически выраженного очень слабо сближения стилистики с социолингвистикой, в частности в рамках британско-австралийской школы системно-функциональной грамматики.
См. также СТИЛЬ; ПРОСТОРЕЧИЕ.

Наталья Фатеева