ЭКОНОМИКА ТЕНЕВАЯ
ЭКОНОМИКА ТЕНЕВАЯ (Shadow economy) – хозяйственная деятельность, которая развивается вне государственного учета и контроля, а потому не отражается в официальной статистике.
Структура теневой экономики.
Масштабы и характер деятельности в сфере ЭТ варьируются в широких пределах – от огромных доходов, извлекаемых из преступных предприятий (например, в наркобизнесе), до бутылки водки, которой «награждают» водопроводчика за починенный кран. Различные виды теневой деятельности имеют качественные отличия, поэтому для правильного понимания проблем ЭТ необходимо выделить ее основные сегменты, сектора.
Для типологизации разновидностей теневой деятельности рассматривают их связи с «белой» («первой», официальной) экономикой, а также кто является субъектами и объектами экономической деятельности. Можно выделить три сектора ЭТ (Табл. 1):
1.«вторая» («беловоротничковая»);
2.«серая» («неформальная»);
3.«черная» («подпольная») теневая экономика.
Хотя изучение ЭТ идет уже несколько десятилетий, у обществоведов до сих пор не сложился единый понятийный аппарат для ее анализа. Например, в англоязычной литературе можно встретить термины «неформальная экономика» (informal economy), «подпольная экономика» (underground economy), «теневая экономика» (shadow economy), «черная экономика» (black economy), которые у разных исследователей используются в различных значениях.
| Основные признаки | «Вторая» ЭТ | «Серая» ЭТ | «Черная» ЭТ |
| Субъекты | Менеджеры официального («белого») сектора экономики | Неофициально занятые | Профессиональные преступники |
| Объекты | Перераспределение доходов без производства | Производство обычных товаров и услуг | Производство запрещенных и дефицитных товаров и услуг |
| Связи с «белой» экономикой | Неотрывна от «белой» | Относительно самостоятельна | Автономна по отношению к «белой» |
«Вторая» теневая экономика
– это запрещенная законом скрываемая экономическая деятельность работников «белой» экономики на их рабочих местах, приводящая к скрытому перераспределению ранее созданного национального дохода. В основном подобной деятельностью занимаются «респектабельные люди» из руководящего персонала («белые воротнички»), поэтому эту разновидность ЭТ также называют «беловоротничковой». С точки зрения общества в целом «вторая» ЭТ не производит никаких новых товаров или услуг: получаемые от «второй» ЭТ выгоды получены одними людьми за счет потерь, которые несут другие люди.
«Серая» теневая экономика – разрешенная законом, но нерегистрируемая экономическая деятельность (преимущественно, мелкий бизнес) по производству и реализации обычных товаров и услуг. В отличие от «второй» ЭТ, которая неразрывно связана с «белой» экономикой и паразитирует на ней, «серая» ЭТ функционирует более автономно. В этом секторе ЭТ самостоятельные производители либо сознательно уклоняются от официального учета, не желая нести расходы, связанные с получением лицензии, уплатой налогов и т.п., либо отчет о такой деятельности вообще не предусмотрен.
«Черная» теневая экономика (экономика организованной преступности) – запрещенная законом экономическая деятельность, связанная с производством и реализацией запрещенных и остродефицитных товаров и услуг. «Черная» ЭТ обособлена от официальной экономики еще в большей степени, чем «серая» ЭТ. «Черной» теневой экономикой в широком смысле слова можно считать все виды деятельности, полностью исключенные из нормальной экономической жизни, поскольку они считаются несовместимыми с нею, разрушающими ее. Этой деятельностью может быть не только основанное на насилии перераспределение (кражи, грабежи, вымогательство), но также производство товаров и услуг, разрушающих общество (например, наркобизнес и рэкет). В современной литературе внимание концентрируется, прежде всего, на экономике организованной преступности, деятельности профессиональных преступников.
Предложенную типологию не следует абсолютизировать. Между разными формами теневой экономической деятельности нет резкой грани. Например, организованные преступные группы могут «собирать дань» с предприятий неформального сектора и использовать контакты с легальными предпринимателями для «отмывания» своих доходов. Все «теневики» находятся вне легальных законодательных норм и охотно сотрудничают друг с другом, что в известной степени объединяет их в противостоянии официальному миру.
Причины и последствия развития теневой экономики.
Развитие ЭТ является, с одной стороны, реакцией на сам факт государственного регулирования. Регулирование невозможно без ограничений, а неразумные ограничения провоцируют их нарушения, особенно если это выгодно нарушителю. Многие виды ЭТ (например, уклонение от налогов) объясняются во многом именно недостатками государственного регулирования – бюрократизацией управления, слишком высокими налогами и т.д. Однако следует ясно отдавать себе отчет, что даже самая лучшая система централизованного управления может уменьшить масштабы ЭТ, но никак не ликвидировать ее. И при самых минимальных налогах какая-то доля налогоплательщиков обязательно будет уклоняться от их уплаты.
С другой стороны, современная ЭТ возникла не только в результате попыток ограничить свободу рынка, но и в силу природы самих рыночных отношений. Рыночное хозяйство построено на фетишизации прибыли, обожествлении дохода. «Протестантская этика» и прочие виды социального самоограничения могут приглушить эту жажду наживы, но не устранить. Поэтому когда возникает возможность «сорвать куш», отдельные лица (или группы людей) часто отбрасывают в сторону долгосрочные общественные интересы ради сиюминутной своекорыстной выгоды. Такое поведение тем более вероятно, чем менее развиты в обществе этические нормы, осуждающие конфронтацию с законом. Жажда наживы любой ценой особенно характерна для «второй» и «черной» ЭТ.
Как считают многие специалисты, последствия теневой экономической деятельности нельзя оценивать однозначно. Многие виды ЭТ (особенно «серая») объективно скорее помогают развитию официальной экономики, чем препятствуют ему.
Швейцарский экономист Дитер Кассел выделяет три позитивные функции ЭТ в рыночном хозяйстве:
1) «экономическая смазка» – сглаживание перепадов в экономической конъюнктуре при помощи перераспределения ресурсов между легальной и теневой экономикой (когда легальная экономика переживает кризис, производственные ресурсы не пропадают, а перераспределяются в ЭТ, возвращаясь в легальную после завершения кризиса);
2) «социальный амортизатор» – смягчение нежелательных социальных противоречий (в частности, неформальная занятость облегчает материальное положение малоимущих);
3) «встроенный стабилизатор» – теневая экономика подпитывает своими ресурсами легальную (неофициальные доходы используются для закупки товаров и услуг в легальном секторе, «отмытые» преступные капиталы облагаются налогом и т.д.).
Однако в целом влияние ЭТ на общество является скорее негативным, чем позитивным. Наибольший вред наносят «вторая» и «черная» ЭТ. С одной стороны, происходит антисоциальное перераспределение доходов общества в пользу относительно малочисленных привилегированных групп (бюрократов, мафии), уменьшающее благосостояние общества в целом. С другой стороны, разрушается система централизованного управления экономикой: приписки создают у правительства ложное ощущение благополучия, хотя необходимы экстренные реформы; «теневая» занятость приводит к тому, что чрезмерные усилия правительства по созданию новых рабочих мест не снижают мнимую безработицу, но увеличивают бюджетный дефицит, и т.д. Наконец, развитие любых форм ЭТ ведет к подрыву хозяйственной этики. Если эти тенденции заходят слишком далеко, люди начинают терять всякое представление об общепринятых «правилах игры», живут по принципу «все дозволено», в результате чего общество проваливается в пучину хаоса и нестабильности.
Масштабы теневой экономики.
Соотношение позитивных и негативных эффектов ЭТ зависит от ее масштабов (см. рис.).
Позитивный эффект ЭТ возрастает по параболе, т.е. темп его роста замедляется с увеличением относительной величины ЭТ. Зато негативный эффект имеет ярко выраженную тенденцию к ускоренному росту по мере увеличения ЭТ. В таком случае результирующий эффект сначала будет иметь положительный знак и расти (участок 0А), потом его рост остановится (в точке А), начнется процесс спада (участок АВ), а затем результирующий эффект приобретет отрицательное значение, величина которого будет стремительно расти (после точки В).
Эта графическая модель показывает важность контроля над масштабами теневой экономической деятельности. Общественное благосостояние максимизируется, если величина теневой экономики равна 0А, так как при этом результирующий эффект имеет максимально позитивное значение. В крайнем случае можно допустить разрастание теневой экономики до величины 0В, когда позитивный и негативный эффекты взаимно гасятся. Если величина теневой экономики превышает 0В, то общество несет чистые потери.
Масштабы ЭТ во многом зависят от типа экономической системы, но эта зависимость носит неоднозначный характер. Очевидно, что теневой экономики нет (точнее, она минимальна) при абсолютно огосударствленной и при абсолютно разгосударствленной экономике: в первом случае государство запрещает всякую теневую активность и имеет средства этот запрет реализовать, а во втором случае нет запретов и контроля, следовательно, нет и нужды «скрываться в тени». Теневая активность будет увеличиваться в «пограничной зоне» между централизованным и децентрализованным хозяйством: с одной стороны, в слабеющей централизованно управляемой экономике (как в СССР 1980-х) уменьшаются возможности контроля; с другой стороны, в подвергающемся огосударствлению рыночном хозяйстве множатся меры контроля, далеко не всегда эффективного.
Следует учитывать, что оценка масштабов ЭТ, которая по определению уклоняется от «учета и контроля», сама по себе является довольно сложной проблемой. Поскольку расчеты в ЭТ производятся почти исключительно наличными, а в официальной экономике – безналичными деньгами, то хорошим индикатором динамики теневых сделок является изменение количества наличных денег в обращении. Другой часто используемый метод – это анализ расходов электричества (оно является таким производственным ресурсом, который необходим при многих видах скрываемого производства, но при этом скрыть его расход почти невозможно). Нетрудно заметить, что оба этих метода в принципе не могут охватить многих видов теневой деятельности (например, распространенное в России огородничество для самообеспечения) и дают заниженные оценки.
| Развитые страны | Масштабы теневой экономики | |||
| Оценка по спросу на деньги (С. Джонсон) | Оценка по спросу на деньги (Ф. Шнайдер) | Оценка по расходу электричества | ||
| Италия | 20,4 | 24,0 | 22,8 | 19,6 |
| Испания | 16,1 | 17,3 | 16,1 | 23,9 |
| Португалия | 15,6 | - | - | 16,8 |
| США | 13,9 | 8,2 | 6,7 | 10,5 |
| Нидерланды | 11,8 | 12,7 | 11,9 | 13,5 |
| Швеция | 10,6 | 17,0 | 15,8 | 10,8 |
| Германия | 10,5 | 12,5 | 11,8 | 15,2 |
| Франция | 10,4 | 13,8 | 9,0 | 12,5 |
| Япония | 8,5 | - | - | 13,7 |
| Великобритания | 7,2 | 11,2 | 9,6 | 13,6 |
| Швейцария | 6,9 | 6,9 | 6,7 | 10,2 |
| Австрия | 5,8 | 6,1 | 5,1 | 15,0 |
Источник: Schnaider F., Enste D. Increasing Schadow Economies All Over the World – Fiction or Reality? A Survey of the Global Evidence of their Size and of their Impact from 1970 to 1995.
Исследования показывают (Табл. 2), что среди развитых стран ЭТ имеет наибольшие размеры в ряде государств Западной Европы, относительно средние – в США, минимальные – в таких странах как Япония, Швейцария. Эти различия объясняют высокой «огосударствленностью» смешанной экономики в большинстве стран Европы, негативными издержками американского индивидуализма и атмосферой «общественного согласия» в Японии, где даже гангстеры «честно» платят налоги на прибыль от наркобизнеса, рэкета и проституции.
В развитых странах масштабы теневой экономики относительно невелики и составляют примерно 5–15% ВВП (чем и объясняется долгое невнимание экономической науки к этим проблемам). В развивающихся странах теневой сектор играет гораздо более заметную роль. В некоторых из них теневая экономика даже превосходит официальную (Нигерия, Боливия, Таиланд). Средние масштабы ЭТ в «третьем мире» составляют примерно 35 – 45% (Табл. 3).
| Континенты | Масштабы ЭТ |
| Африка | 43,9 |
| Центральная и Южная Америка | 38,8 |
| Азия | 35,0 |
| Для всех континентов | 39,2 |
Источник: Schnaider F., Enste D. Increasing Schadow Economies All Over the World – Fiction or Reality? A Survey of the Global Evidence of their Size and of their Impact from 1970 to 1995.
В СССР рост ЭТ стал заметен уже в 1970-е, а в конце 1980-х ее объем составлял не менее 15% национального продукта. Последующая быстрая коммерциализация постсоветской России сопровождалась не менее быстрой криминализацией ее экономики.
В 1990-е в России сформировалась «пестрая экономика», суть которой – в тотальном взаимопереплетении «белой» и теневой экономической деятельности, в стирании граней между ними. По оценкам экспертов, объем ЭТ России составлял в середине 1990-х 25% ВНП, а к концу 1990-х – до 40–45%. Впрочем, в первые годы 21 в. рост теневого сектора удалось приостановить, в настоящее время масштабы российской ЭТ оцениваются примерно в 25–35%.
В большинстве других постсоциалистических государств ситуация во многом схожая (Табл. 4): после распада социалистического лагеря практически всюду теневой сектор заметно вырос. В странах Восточной Европы масштабы ЭТ обычно оцениваются в 15–30% ВВП, но для некоторых постсоветских стран (Грузия, Азербайджан, Украина, Белоруссия) – свыше 50%.
Таким образом, теневой сектор стран с переходной экономикой по количественным параметрам занимает промежуточное положение между развитыми и развивающимися странами, приближаясь к последним.
Следует подчеркнуть, что основной объем теневой экономической деятельности почти во всех странах дают «вторая» и «серая» ЭТ. Доходы организованных преступных группировок составляют обычно лишь малую долю общей массы теневых доходов.
| Страны | По методике Д.Кауфманна – А.Калиберды | По методике М.Ласко | ||||
| 1989 | 1992 | 1995 | 1989 | 1992 | 1995 | |
| Азербайджан | 12,0 | 39,2 | 60,6 | 43,9 | 52,8 | |
| Беларуссия | 12,0 | 13,2 | 19,3 | 33,7 | 46,4 | |
| Болгария | 22,8 | 25,0 | 36,2 | |||
| Чехия | 6,0 | 16,9 | 11,3 | |||
|
Эстония |
12,0 | 25,4 | 11,8 | 16,9 | 37,4 | 35,8 |
| Грузия | 12,0 | 52,3 | 62,6 | 58,0 | 57,0 | |
| Венгрия | 27,0 | 30,6 | 29,0 | |||
| Казахстан | 12,0 | 24,9 | 34,3 | 12,0 | 33,8 | 37,9 |
| Латвия | 12,0 | 34,3 | 35,3 | 17,3 | 41,7 | 43,7 |
| Литва | 12,0 | 39,2 | 21,6 | 17,6 | 47,4 | 46,0 |
| Молдова | 12,0 | 37,3 | 35,7 | |||
| Польша | 15,7 | 19,7 | 12,6 | |||
| Румыния | 22,3 | 18,0 | 19,1 | |||
| Россия | 12,0 | 32,8 | 41,6 | 37,8 | 39,2 | |
| Словакия | 6,0 | 17,6 | 5,8 | |||
| Украина | 12,0 | 33,6 | 48,9 | 37,4 | 52,8 | |
| Узбекистан | 12,0 | 11,7 | 6,5 | 12,0 | 26,4 | 29,5 |
Источники: Johnson S., Kaufmann D., Shleifer A. Politics and Entrepreneurships in Transition Economies // The William Davidson Institute, University of Michigan. Working Paper Series. № 57; Lasko M. Hidden economy – an unknown quantity? Comparative analysis of hidden economies in transition countries, 1989-1995 // Economics of Тransition. 2000. Vol. 8. № 1. P. 135.
Основные закономерности развития «второй» теневой экономики.
«Вторая» ЭТ представляет собой своего рода «изнанку» легальной экономической деятельности. Хотя главными субъектами здесь являются хозяйственные руководители, участниками этой ЭТ могут становиться и рядовые граждане, без молчаливого согласия которых систематические хозяйственные нарушения были бы невозможны.
«Беловоротничковые» формы теневой экономической деятельности в государственном секторе при командной экономике. Представление о командной экономике советского типа как о системе тотального учета и контроля во многом ошибочно. Хотя государство требовало всеохватывающей регламентации, реальный хозяйственный механизм включал многочисленные неформальные компоненты. В него входили:
экономика неформальных традиций – общепринятые социально-экономические взаимоотношения, не зафиксированные в нормативных документах, но хорошо известные практически всем гражданам (примерами могут быть негласный обмен дефицитными материалами между предприятиями по личным договоренностям их руководителей, негласная дополнительная оплата «шабашников» и работников сферы услуг);
экономика приписок (фиктивная экономика) – искажение экономической информации, представляемой низовыми подразделениями контролирующим организациям (завышение количества и качества произведенной продукции, утаивание ресурсов);
экономика личных злоупотреблений (экономика взяток) – коррупция лиц, ответственных за распределение редких ресурсов (производственного сырья, рабочих мест, жилья и т. д.).
Глубокое и всестороннее развитие «второй» экономики в «социалистических» странах в 1970–1980-х породило ряд концепций, отвергающих мнение о советском тоталитаризме. Открыв широчайшую распространенность теневой экономической деятельности при «социализме» (практически каждое советское предприятие занималось в той или иной степени незаконной деятельностью), западные советологи пришли к выводу, что экономика СССР эпохи «застоя» уже была своеобразной модификацией смешанной экономики – под ширмой тотального планирования скрывались теневые рыночные отношения. Эта ЭТ была не только антитезой централизованному контролю, но и своеобразным клапаном от социального давления, суррогатом рынка. Обобщая эти наблюдения, российский экономист Виталий Найшуль делает вывод о формировании в брежневский период «бюрократического рынка», где товарами становились не только дефицитные продукты, но и скорректированный план для предприятия, должности, награды, звания, командировки за рубеж и т.д.
Наряду с прорыночными интерпретациями советской «второй» экономики высказывается мнение, что в действительности «брежневизм» был не «бюрократическим рынком», а «клановым социализмом» – системой неформальных отношений личной зависимости, в которой основную роль играли не деловые качества того или иного лица, а степень его преданности и приближенности к какой-либо группе властвующей элиты. Иначе говоря, советская теневая экономика, как и легальная, также развивалась по принципам административно-командной системы. В постсоветской России «клановый социализм» трансформировался в «клановый капитализм»: успех и безопасность в мире бизнеса по-прежнему в большей степени зависит от благосклонности власть имущих, чем от профессиональной квалификации. Одним из результатов такой организации бизнеса стало широкое распространение коммерческих экономических правонарушений (например, недобор налогов в середине 1990-х достигал, по некоторым оценкам, 40%).
Хотя «беловоротничковая» ЭТ наиболее бурно разрастается в условиях разлагающейся командной экономики, государственный сектор рыночного хозяйства тоже не свободен от нее. Например, коррупция является бичом практически всех стран мира. Кроме того, в коммерческом секторе рыночного хозяйства существуют такие виды теневой экономической деятельности, которых не могло быть в государственном секторе.
«Беловоротничковые» формы теневой экономической деятельности в коммерческом секторе рыночного хозяйства. Еще в 1949 американский криминолог Эдвин Сатерленд сформулировал концепцию «преступности среди людей в белых воротничках», согласно которой скрытая, противоправная деятельность фактически является неотъемлемым компонентом повседневной деловой практики «большого бизнеса». Проанализировав статистику судебных процессов по обвинению 70-ти крупнейших нефинансовых корпораций США в нарушениях хозяйственного законодательства, Сатерленд обнаружил, что им было вынесено 980 обвинительных приговоров (в том числе 307 – за нарушение свободы торговли, 222 – за нарушение обязательств, 158 – за нарушение норм трудового законодательства) – в среднем по 14 на каждую корпорацию. Это позволило ему сделать парадоксальный вывод, что крупные фирмы являются своего рода «идеальными преступниками»: они преднамеренно, организованно и систематически (подобно рецидивистам) нарушают в широких масштабах правовые нормы, что не мешает им сохранять престиж в деловом мире.
Последующее изучение теневых сторон бизнеса в развитых странах подтвердило относительную зыбкость границ между преступным и законопослушным поведением. Специалисты выделяют шесть основных видов экономической преступности:
нарушение правил конкуренции – коммерческие взятки, нарушения антимонопольного законодательства, промышленный шпионаж;
нарушение прав потребителей – ложная реклама, выпуск недоброкачественных товаров;
нарушение прав наемных работников – невыполнение трудовых контрактов, несоблюдение норм техники безопасности;
нарушения прав кредиторов – злоупотребления заемным капиталом (ложные банкротства, мошенничество с субсидиями и др.);
нарушение прав государства – укрывательство доходов от налогов, экологические преступления.
Многие из этих нарушений становятся настолько обыденными, что, по сути, перестают восприниматься как отклонение от нормы. Например, такой тип подкупа должностных лиц как «ускоряющие» взятки – плата за выполнение взяткополучателем своих прямых должностных обязанностей (к примеру, плата таможенникам за более быстрое растаможивание партии товаров) – стало в постсоветской России считаться обычным элементом деловой жизни. Уплачиваемые при зарубежных сделках комиссионные вознаграждения («чаевые») в США даже разрешено вычитать из налогооблагаемых сумм. Преступным в Америке считается применение лишь «тормозящих» взяток – их дают, чтобы должностное лицо «притормозило» выполнение своих прямых обязанностей (например, чтобы таможенник пропустил контрабанду). Еще более тонкая грань между законным поведением и правонарушением возникает при уплате налогов: различают «избегание (avoidance) налогов», когда налогоплательщик законно использует недостатки законодательных норм, чтобы уменьшить налоговые платежи, и уголовно наказуемый «уклонение (evasion) от налогов», когда налогоплательщик просто скрывает истинную величину своих доходов. Ухищрения налоговой полиции, стремящейся пресечь «уклонение от налогов», наталкиваются на ловкость специалистов по финансам, искушенных в поиске законных «лазеек».
Основные закономерности развития «серой» теневой экономики.
Неформальный сектор экономики был открыт исследователями «третьего» мира в конце 1960-х; позже схожие явления были обнаружены сначала в развитых странах Запада, а затем в социалистических и постсоциалистических государствах. Во всех современных обществах «серая» теневая экономика имеет некоторые общие черты.
Неформальное производство основано на применении не капитало-, а трудоемких технологий: для приобретения сложной техники необходим доступ к кредиту, а, самое главное, ее почти невозможно применять скрытно от глаз государственных чиновников. Занятые в неформальном секторе обладают в основном одним капиталом – «человеческим»; поэтому их производство концентрируется главным образом в сфере услуг, а также в производственной сфере с простыми технологиями. Например, в Италии 1980-х «неформалы» производили более 33% коммерческих услуг (в т.ч. 65 % услуг в гостиничном деле и коммунальной сфере, 50% ремонтно-восстановительных работ), но лишь немногим более 10% промышленного производства.
Для неформального сектора характерна раздробленность, высокая степень конкурентности. В этой сфере могут существовать и подпольные мастерские и даже мини-фабрики, но основную долю «фирм» составляют предприятия чисто семейного бизнеса или индивидуальная занятость (например, «левые» такси). Концентрация в неформальном бизнесе затруднена – в силу не столько технологических факторов, сколько из-за быстрого увеличения трансакционных издержек (прежде всего, необходимости откупаться от блюстителей порядка).
Неформальный бизнес характеризуется также высокой степенью уязвимости: нет стабильных заказов, невозможно страхование, защита прав собственности. Поэтому занятые в этой сфере получают довольно нерегулярные и часто весьма низкие доходы.
Наряду с общими чертами следует выделить особенности, характерные для качественно различных обществ.
Наиболее масштабно неформальный сектор представлен в развивающихся странах, где теневая занятость часто становится основной стратегией выживания бедных слоев населения, причем ее рост обгоняет рост легальной занятости. Неквалифицированные работники («трудящаяся беднота») обеспечивают производство и реализацию дешевых товаров и услуг первой необходимости для нужд столь же небогатых покупателей.
Если ранее основной причиной разрастания неформального сектора в «третьем мире» считалась слабость общего экономического развития, которая не обеспечивает занятости в легальном секторе, то теперь внимание исследователей обращено в основном на институциональные факторы. Современный перуанский экономист Эрнандо де Сото провел серию исследований, которые доказали, что незаконность бизнеса есть мера вынужденная: издержки легализации («цена законности») в бюрократизированной экономике стран «третьего мира» настолько высоки, что потенциальные предприниматели вынуждены уходить в тень. Например, когда для регистрации маленькой фабрики по пошиву одежды в Перу нужно затратить примерно 10 месяцев для хождения по инстанциям и раздать в качестве пошлин и взяток сумму, равную минимальной зарплате за 3 года, то мелкие предприниматели просто вынуждены предпочесть теневой бизнес легальному. Таким образом, неформальный сектор оказывается порождением не столько общей бедности, сколько бюрократизированности государства, которое покровительствует «большому бизнесу», но препятствует развитию малого. Более того, именно неформальные предприниматели, по мнению Э. де Сото, – это истинные носители «духа капитализма», которые желают и умеют добиваться успеха за счет личной инициативы и конкуренции, а не путем «рентоискательства» (поиска политических привилегий). Этот вывод во многом применим и в отношении более развитых стран.
В развитых странах «гнет законов» также толкает многих предпринимателей на организацию подпольного производства обычных товаров и услуг, где трудятся в основном нелегальные эмигранты и безработные. Неформальное производство здесь меняется в противофазе с ритмом легальной экономики: когда легальная экономика страдает от кризиса, ЭТ расширяется; когда же начинается фаза роста, рост ЭТ приостанавливается или даже она сокращается. В целом величина ЭТ довольно стабильна с некоторой тенденцией к росту.
Когда в странах социалистического лагеря началась рыночная модернизация, то резкое снижение среднего уровня доходов и их дифференциации привело к столь же резкому разбуханию «теневой» занятости («челноки», тиражирование «пиратских» аудио- и видеокассет, торговля без лицензий и др.), а некоторые успехи в экономическом развитии после кризиса 1998 привели к ее сокращению. Видимо, динамика «серой» теневой экономики может служить своеобразным индикатором удачи или неудачи реформ.
Основные закономерности развития «черной» теневой экономики.
Хотя преступность известна со времен рождения цивилизации, организованная преступность окончательно сложилась только к 20 в. Традиционная преступность (кражи, грабежи и др.) основана на насильственном перераспределении, и создание преступных групп мало увеличивало бы добычу, повышая риск обнаружения. Современная же организованная преступность – это, прежде всего, деятельность по «социальному заказу», «преступления без жертв». Посетители подпольных казино и публичных домов, жаждущие «кайфа» потребители спиртного или наркотиков, работающие под мафиозной «крышей» предприниматели – все они являются не столько жертвами, сколько добровольными клиентами гангстеров. С появлением устойчивого спроса на запрещенные товары и услуги, преступность частично трансформируется в специфическую разновидность бизнеса, когда для минимизации трансакционных издержек становится выгодным создание стабильных «фирм» – преступных группировок.
Мафиозный бизнес, как и легальный, обычно является диверсифицированным (многопрофильным). Пока правовая защита предпринимательства слаба, мафия специализируется на рэкете – нелегальной правоохранительной деятельности (занимающиеся легальным бизнесом вынуждены за обеспечение безопасности платить регулярную дань контролирующей данную территорию группировке); когда же правовые институты упрочиваются, организованная преступность уходит в основном в сферу наркобизнеса. Хотя наркотики обеспечивают примерно половину доходов организованной преступности в мировом масштабе, тем не менее современные преступные организации сохраняют позиции и в контроле над азартными играми, и в порнобизнесе, и в подпольном ростовщичестве, и в иных криминальных промыслах.
Экономика организованной преступности олигополистична по форме и монополистична по существу. В большинстве стран, как правило, действует несколько мафиозных организаций (кланов), занимающихся схожими промыслами. Как и в легальном бизнесе, олигополистическая конкуренция в «черной» экономике заведомо неэффективна. Во избежание потерь от самоубийственной междоусобной борьбы, контролируемые территории делятся на районы, закрепленные за отдельными мафиозными группами. Центральное руководство гангстерского сообщества, если оно есть, выполняет координирующие функции (аналогично национальным союзам предпринимателей в легальных отраслях). Мафиозное сообщество в результате представляет собой федерацию относительно самостоятельных, часто враждующих организаций. На своем «участке» каждая мафиозная группа действует монопольно, однако время от времени происходит силовой передел территорий (часто в ходе мафиозных «разборок»).
Мафиозный бизнес высокоприбылен, причем средняя норма гангстерской прибыли отличается от нормальной средней нормы прибыли на несколько порядков. В легальном бизнесе 10% годовых считаются очень высоким показателем, в то время как в наркобизнесе норма валовой прибыли в одной торговой сделке может превышать 1000%. Но оборотной стороной высокой валовой прибыли являются не менее высокие издержки. В этом бизнесе невозможна обычная страховка предпринимательских рисков, которые достаточно высоки (при транспортировке наркотиков правоохранительные органы перехватывают примерно 10% всех грузов). В результате полицейского преследования мафиозный предприниматель рискует оказаться на длительный срок в заключении и даже расстаться с жизнью. Своеобразной страховкой можно считать систематический подкуп полиции и политиков. Однако эти «страховые взносы» огромны и доходят до 1/3–1/2 валовой прибыли. Высоки также издержки «отмывания» (легализации) преступных капиталов – 5–10% доходов. Очень своеобразны в мафиозном бизнесе издержки конкурентной борьбы: обычный бизнесмен рискует потерять свой капитал, мафиозный – и свою жизнь. В силу этих причин средний уровень чистой прибыли членов преступных организаций не так уж велик, а ее легальное использование затруднено.
Экономисты считают, что если приходится выбирать при прочих равных между организованной и неорганизованной преступностью, то организованная преступность является гораздо меньшим злом, чем преступность неорганизованная – более кровавая и менее контролируемая. Основной задачей поэтому становится не уничтожение, а сдерживание организованной преступности в наиболее приемлемых для общества масштабах.
Цели и методы борьбы с теневой экономикой.
Практически все признают необходимость борьбы с развитием ЭТ, однако есть расхождения в определении целей и инструментов этой борьбы.
Прежде всего, обыденное представление о желательности полной ликвидации ЭТ является заведомо ошибочным. Если есть некоторые полезные функции данного явления, то речь должна идти не об уничтожении ЭТ, а об оптимизации ее масштабов. Но даже если бы это явление давало только негативные результаты, то и в этом случае неправомерны призывы уничтожить ЭТ «любой ценой». Например, полной ликвидации квартирных краж можно добиться, если на всех квартирах будет принудительно установлена сигнализация и у каждого подъезда станет дежурить охрана. В результате неизбежного увеличения расходов на предотвращение правонарушений рядовые граждане почувствуют, что их потери не сократились, а, наоборот, возросли. Поэтому целью борьбы даже с заведомо антиобщественными видами ЭТ лучше считать не их полную ликвидацию, а минимизацию совокупных потерь от этих преступлений и от борьбы с ними.
Что касается методов борьбы с ЭТ, то по этому поводу мнения расходятся в зависимости от того, какие именно причины развития ЭТ считать более важными.
Сторонники Э. де Сото убеждены, что главная причина разбухания ЭТ – это «плохие» законы, которые искусственно тормозят развитие деловой активности и вынуждают нормальных граждан превращаться в «теневиков». В таком случае стратегией борьбы с ЭТ должна стать ликвидация бюрократических «препон», а тактикой – поэтапная либерализация хозяйственной деятельности (облегчение правил регистрации фирм, снижение налогов, сокращение числа регулирующих законов и проверяющих инстанций).
Многие исследователи, однако, полагают, что наиболее важным фактором сдерживания ЭТ являются не формальные нормы права, а неформальные культурные традиции (например, протестантская этика по Максу Веберу). По их мнению, для минимизации ЭТ прежде всего необходимо, чтобы люди рассматривали хозяйственную деятельность как честную «игру по правилам», а не как «пиратство». При таком подходе стратегический путь борьбы с ЭТ – это «выращивание» хозяйственной культуры, благоприятной для легального бизнеса, а тактические приемы – пропаганда честного предпринимательства, публичное общественное осуждение нарушающих закон бизнесменов, общая забота о моральном климате общества.
Юрий Латов
Бекряшев А.К., Белозеров И.П. Теневая экономика и экономическая преступность [электронный учебник] (http://newasp.omskreg.ru/bekryash/);
http://www.libertarium.ru/libertarium/way.