ДМИТРИЙ ИВАНОВИЧ ДОНСКОЙ

ДМИТРИЙ ИВАНОВИЧ ДОНСКОЙ (1350–1389) – великий князь московский (c 1359), владимирский (с 1362) и новгородский (с 1363), сын Ивана II Ивановича Красного и его второй жены княгини Александры Ивановны.

Родился 12 октября 1350 в Москве, принадлежал к 15 колену Рюриковичей. После смерти отца в 1359 фактическим верховным правителем Московского княжества при малолетнем Дмитрии стал митрополит Алексий – человек недюжинного ума, обладавший сильным характером, умело пользовавшийся своим авторитетом для проведения в жизнь идеи главенства Москвы в Северо-Восточной Руси. Дмитрий советовался с ним, продолжая политику отца и деда (Ивана Калиты) по собиранию русских земель вокруг Москвы. Для этого ему пришлось вести длительную борьбу с князьями – соперниками (суздальско-нижегородским, рязанским и тверским) за великое княжение. Она началась в 1361, когда одиннадцатилетний Дмитрий вместе с митрополитом Алексием и московскими боярами поехал в Орду за ярлыком на великое княжение. В Орде им суждено было узнать, что хан Наврус уже передал ярлык суздальскому князю Дмитрию Константиновичу. Однако начавшаяся вскоре в Орде смута изменила ситуацию: хан Наврус был убит, а новые правители Орды – два хана, Мурат и Абдул (Мюрид) – выдали митрополиту Алексию второй ярлык на великое княжение, для его воспитанника и протеже Дмитрия. Воодушевленные этим успехом, московские бояре посадив на коней малолетних наследников московского престола – Дмитрия, его брата Ивана и двоюродного брата Владимира – «пошли войной» на Суздаль. После длительного противостояния войск двух княжеств Дмитрий Суздальский уступил, а Дмитрий Иванович получил право единолично считаться великим князем. В 1363 Дмитрий «взял свою волю» и над князем Константином Ростовским. Наконец, в 1365 он закрепил отношения с Суздалем женитьбой на суздальской княжне Евдокии Дмитриевне. Отец Евдокии при этом отказался от ярлыка на Владимир в пользу Москвы. Вскоре к Москве отошли и связанные с Суздалем нижегородские земли.

В 1366–1367 по распоряжению Дмитрия столица была укреплена первым на Руси белокаменным Кремлем. Если для ханских послов ворота его были гостеприимно раскрыты (Дмитрий предпочитал откупаться от них богатыми подарками), то для других соседей и князей-соперников Кремль стал мощной защитной крепостью. Когда в ноябре 1367 на реке Тросне литовский князь Ольгерд, приходившийся зятем тверскому князю Михаилу Александровичу, разбил московские полки. Дмитрий Иванович произнес: «На великое княжение не пущу!». И действительно, наличие Кремля стало надежной защитой для московской столицы: в 1368 попытка Михаила Тверского осадить Кремль и взять его провалилась.

В 1369 уже Дмитрий уже сам пошел войной на Ольгерда и разгромил союзные ему Смоленское и Брянское княжества (война 1368 –1375 Москвы с Тверью и Литвой). В ходе ее тверской князь несколько раз получал ярлык на великое княжение и объявлял себя «старшим» среди русских князей, но в конечном счете верх одержал все-таки Дмитрий. Успех молодого московского правителя объяснялся мудрой поддержкой митрополита Алексия, помогавшего своему воспитаннику в деле объединения под его «рукой» суздальских, нижегородских, серпуховских, городецких, белозерских, кашинских, стародубских, тарусских, новосильских, смоленских, ростовских, ярославских и новгородских ратей. В 1375 Дмитрий разбил под Любутском литовское войско Ольгерда. Ордынская помощь Ольгерду вовремя не пришла, и Михаил Тверской, «видя изнеможение свое, понеже вся Русская земля возста на него», просил вместе со своим зятем Ольгердом у Дмитрия мира. Договором 1375 между Тверью и Москвой тверской князь низводится до положения «младшего брата» великого князя московского и навсегда отказывался от притязаний на великое княжение и согласился на союз с Дмитрием против Золотой Орды.

В 1376 Московское княжество утвердило свое влияние в Волжско-Камской Болгарии, начало переговоры с Великим Новгородом об урегулировании торговой деятельности. В результате их Москва открыла свободный пропуск новгородских товаров в своей земле, заручившись согласием новгородцев в случае нового конфликта с Тверью стоять на стороне Москвы. В том же году в спорах о границах Московского и Рязанского княжеств Дмитрий вновь вышел победителем, разгромив под Скорнищевом рязанского князя Олега Ивановича.

В 1377 на Суздальское княжество, где правил тесть Дмитрия, напал ордынский царевич Араб-Щах (Арапша). Спасая родственника, Дмитрий направил туда московское войско и тем самым первым из русских князей начал открытую борьбу с ордынцами. Однако первое столкновение с ними оказалось неудачным для русских: по преданию, ордынцы разбили упившихся русских воинов, не ожидавших нападения врага, и река, на которой они расположились лагерем, получила поэтому название «река Пьяни». Вслед за тем татары опустошили нижегородские и рязанские земли, а царевич Арапша провозгласил себя ханом Золотой Орды.

В 1378 Дмитрий, лично командовавший отрядом воинов, разбил на реке Воже большой отряд ордынцев под водительством татарского мурзы Бегича. Это была первая военная победа русского оружия над ордынцами, в ней также прославились воеводы Даниил Пронский и Тимофей Вельяминов.

Испугавшись усиления московского правителя, ордынский тёмник (командовавший «тьмою» – 10 тыс. воинов) Мамай решил сломить возраставшую мощь Руси, усилить ее зависимость от Орды. Он собрал войско (100–150 тыс.), в которое, помимо монголо-татар, входили также отряды черкесов, осетин, армян, некоторых народов Поволжья, наемные отряды крымских генуэзцев, вступил в союз с литовским князем Ягайло и великим князем рязанским Олегом Ивановичем. Новое сражение с московским войском было назначено на конец лета. Получив известие об этом, Дмитрий назначил сбор всех полков в Москве и Коломне на 15 августа 1380.

8 сентября 1380 в решающей для русских Куликовской битве, развернувшейся между реками Дон и Непрядва, московский князь Дмитрий Иванович разбил ордынское войско, за что и получил прозвище Донской. Два года после победы на Куликовом поле Москва не платила дани завоевателям, пока новый ордынский хан, Тохтамыш, пользуясь поддержкой рязанского князя Олега, указавшего обходные пути к Москве, не взял город в 1382. Дмитрий был извещен о наступлении Тохтамыша, но после Куликовской битвы Москва не смогла выставить крупного войска. Город весь сгорел, кроме каменного Кремля. Воспользовавшись ослаблением Москвы, тверской князь Михаил, «забыв» клятву, отправился в Орду за ярлыком на великое княжение. Но Дмитрий Донской, опередил его «покаянным посольством» к хану. В Орде он отдал в заложники своего старшего сына Василия, поклявшись исправно платить дань. Ярлык на великое княжение остался за Москвой, после чего Дмитрий пошел войной на Рязань и разорил ее «пуще татар». В 1385 Дмитрий Донской и Олег Рязанский заключили мир.

В связи с возобновлением выплат дани ордынцам Дмитрий увеличил поборы с податного населения. Скудость казны заставила его обратить внимание на богатый Новгород и, найдя повод, начать в декабре 1386 войну с ним. В начале января 1387 московское войско подошло к Новгороду, но битвы не было. Новогородцы согласились выплатить единовременно большую сумму серебром и в дальнейшем платить особую подать («черный бор») ежегодно в пользу Москвы.

За свое 30-летнее правление Дмитрий сумел стать признанным главой антиордынской политики в русских землях, собирателем русских земель («всех князей русских привожаше под свою волю»). Представление о политическом единстве Руси стало при нем совпадать с идеей сильной великокняжеской московской власти. Территория Московского княжества расширилась при Дмитрии за счет территорий Галича Мерьского, Белоозера, Углича, а также костромских, чухломских, дмитровских, стародубских и северных коми-зырянских (где была основана пермская епископия) земель. Поддерживая дружеские связи с православной Византией, Дмитрий добивался признания независимости русской православной церкви от Константинополя.

В самой Москве, кроме белокаменного Кремля, были возведены монастыри-крепости (Симонов, Андроников), прикрывавшие подступы к центру города. Взамен старого, «служилого» принципа комплектации войска Дмитрий впервые в русской военной истории ввел новый (территориальный) принцип его формирования. Он оправдал себя в Куликовской битве и оправдал себя, когда на Руси появилась артиллерия (конец 14 в.). При Дмитрии в Москве была введена чеканка серебряной монеты – раньше, чем в других русских княжествах и землях. Культурную жизнь княжества времен Донского характеризует создание произведений, связанных с победой русского оружия (ставших позже основой Сказания о Мамаевом побоище и Задонщины, прославлявших успехи русского оружия на Куликовом поле).

У Дмитрия Донского было 12 детей (8 сыновей, 4 дочери). В своей «Духовной» (завещании) он передал великое княжение старшему сыну Василию – без санкции Золотой Орды, уже как «свою отчину». Всем детям, в том числе сыновьям (Василию, Юрию, Андрею, Петру, Ивану и Константину) он завещал слушать во всем после его смерти мать, Евдокию Дмитриевну.

Умер 19 мая 1389, погребен в Москве в Архангельском соборе Кремля. Причислен к лику святых; день памяти – 19 мая (1 июня нового стиля). Житие рисует его идеализированно: крепок, высок, плечист, грузен («чреват вельми и тяжек собою зело»). По словам составителя Жития, имел «дивный взгляд», был «совершен» умом. По свидетельству же современников, имел непростой характер: отвага в Дмитрии соседствовала с нерешительностью, храбрость с готовностью отступать и подчиняться, ум с бестактностью, прямодушие с коварством. Образованностью князь не отличался, но был славен благочестием, незлобивостью и целомудрием «духовным».

Имя Дмитрия Донского за несколько столетий стало символом русской воинской славы («во всех странах славно имя его» – подчеркнул летописец). Образ его неоднократно вдохновлял живописцев (в частности, П.Д.Корина, изобразившего князя на мозаике плафона станции «Комсомольская-кольцевая» Московского метрополитена, К.Васильева, П.Рашина и др.). В 2002 учрежден Орден «За Служение Отечеству» в память св. вел. кн. Дмитрия Донского и преподобного игумена Сергия Радонежского.

Лев Пушкарев, Наталья Пушкарева