АКЦЕНТ

АКЦЕНТ 1, интонационное подчеркивание, выделение просодическими средствами одного из компонентов высказывания: Это моя книга; Такого и врагу не пожелаю; Я ходил к ним три раза; Мне очень понравилась эта песня и т.д. Такое интонационное выделение обладает двумя отличительными признаками. Первое, оно воспринимается идентичным образом всеми носителями языка, т.е. является перцептивно адекватным. Второе, введение такого выделения в высказывание обязательно влечет за собой «дополнительную смысловую строку», не входящую в текст высказывания, но также идентичным образом «прочитываемую» всеми носителями языка. Например, Это был мой первый неудачный брак, – значит, были и другие неудачные браки. Я три раза звонил ему по телефону, – т.е. достаточно много, с точки зрения говорящего. В течение длительного времени лингвистическая наука называла такое выделение в высказывании «логическим». Это выделение смешивалось (и смешивается в некоторых традициях и сейчас) с обязательным для каждого высказывания интонационным центром, находящимся, как правило, в зоне последнего ударного слога речевой единицы и манифестирующим (как и начальная часть речевой единицы, но в меньшей мере), коммуникативный тип высказывания, т.е. утверждение, вопрос, восклицание и т.д. Например: Уже светает – Уже светает? - Уже светает! Подобное смешение в теории приводило к неразличению высказываний типа Дайте книгу (без выделения) и Дайте книгу (т.е. книгу, а не что-то другое). Современная интонационная теория во многих странах постепенно приходит к выводу о раздельном сосуществовании двух интонационных структур: обязательного оформления интонационного центра («фразового ударения») и возможность (но не обязательность!) выделения просодическими средствами в высказывании какого-либо фрагмента с целью создать дополнительную семантику. Обязательное сосуществование двух феноменов – перцептивной выделенности и дополнительной смысловой строки – отличает также интонационное подчеркивание от громкой и/или эмоциональной речи, где дополнительная семантика этой громкостью не создается.

Также по теме:

ЛИНГВИСТИКА (ЯЗЫКОЗНАНИЕ, ЯЗЫКОВЕДЕНИЕ)

На протяжении многих десятилетий исследователи интонации пытались найти единую для всех видов акцентного подчеркивания семантическую интерпретацию. Так, в течение долгого времени единственным значением, вводимым интонационным подчеркиванием, считали контраст (см. также КОНТРАСТ) Однако очевидно, что во многих случаях интонационное подчеркивание контрастной семантики не имеет. Существовала идея, что интонационное подчеркивание связано с введением нового или неопределенного имени. Также была распространена теория, по которой интонационное подчеркивание обозначает рему высказывания. Однако и в этом случае возникают метатеоретические противоречия. С одной стороны, тогда высказывание с интонационным подчеркиванием нельзя отличить от высказываний без интонационного подчеркивания, но также членящихся на тему и рему. С другой стороны, рема высказывания может быть достаточно протяженной, тогда как интонационное подчеркивание, как правило, распространяется на одно слово.

Связывалось интонационное подчеркивание и с категорией важности (И.Г.Торсуева), и с категорией коммуникативного динамизма (J.Firbas). В этом случае теоретической трудностью является то, что категория важности манифестируется в словах, составляющих высказывание по градуальной шкале, а интонационное подчеркивание достаточно ярко выделяет одно слово, противопоставляя его другим. Остается предположить, что интонационное подчеркивание передает достаточно сложную, хотя и адекватно воспринимаемую семантику, модифицируемую в зависимости от лексического состава высказывания, порядка слов в нем и его коммуникативной нагруженности. Сделана попытка предсказать тип дополнительной смысловой строки, определяющейся указанными выше факторами (Fougeron I. Prosodie et organisation du message. Paris, 1989).

То, что наличие или отсутствие интонационного подчеркивания резко меняет смысл высказывания, можно проиллюстрировать примерами из классиков. Так, слова А.С.Пушкина Тьмы низких истин мне дороже/нас возвышающий обман обычно интерпретируются как вывод о том, что возвышенный обман дороже правды, которая низка. Однако, если прочесть эти строки с интонационным подчеркиванием на низких, то слова Пушкина можно трактовать так, что обман дороже только низких истин, но есть высокие истины и они выше обмана. Известная фраза И.А.Крылова А ларчик просто открывался может также иметь два объяснения: открыть ларчик было просто, не нужно было усложнять, или – ларчик был вообще не заперт.

Интонационное подчеркивание и вводимый им смысл связан и со сферой синтактико-грамматического строя языка. Так, выделенность или невыделенность частицы еще определяет тип сообщаемой предшествующей ситуации: Еще тарелку супа – суп уже был съеден; Еще тарелку супа – было что-то съедено, но не суп. Комбинация места интонационного подчеркивания и внутреннего членения высказывания создает самые различные интерпретации на базе одной и той же лексико-грамматической структуры и свидетельствует о большой экономичности звуковой структуры языка: Кате купили еще/две пары туфель – было что-то куплено, но не туфли; Кате купили еще две пары туфель – две пары туфель уже были куплены; Кате купили еще две пары туфель – какое-то количество пар туфель (но не две!) уже было куплено.

Наличие/отсутствие интонационного выделения частиц вот, вон и это может диктовать понимание следующего за ними имени как определенного или неопределенного: Вот книга (та самая, о которой Вы спрашивали) – Вот книга (какая-то); Это домик для кукол (Вы хотели купить) – Это домик для кукол (какой-то, а рядом что-то другое) и т.д.

Интонационное акцентирование может выражаться по-разному: для русского языка, как правило, средствами интенсивности. При восприятии различается сильная и средняя степень интонационного подчеркивания, что также служит для различения смысла высказывания, например, Одна книга мне запомнилась в детстве – какая-то книга, одна из; Одна книга мне запомнилась в детстве – одна, а не две или больше; Одна книга мне запомнилась в детстве – одна и только одна. Мы шли одной дорогой, сидели на одной парте – значение тождественности; Какой ответ: одна суровость – только суровость и ничего больше.

Особым случаем интонационного подчеркивания нужно считать такой, когда выделяется первое слово высказывания (имя), не являющееся ни контрастирующим, ни важным, ни новым, ни неопределенным. Например: Смотрите, папа идет! или Тише, бабушка спит!; Хотела уходить – мама позвонила; Подъезжаем к Крыму – снег лежит и т.д. Во всех этих случаях передается неожиданность сообщаемого факта и/или стремление ввести этот факт в коммуникацию как можно скорее.

До конца не разрешенным вопросом теории интонационного подчеркивания является его связь с так называемыми дискурсивными словами – частицами типа только, даже, и (в значении даже), причем эта связь осуществляется во многих языках (ср. англ. even, only, нем. sogar). Во многих лингвистических традициях такие частицы именуются «акцентирующими». Можно предположить, что здесь происходит наложение смыслов, например: Если Петр нас не навестил, то других и ждать нечего = Если даже Петр нас не навестил, то других и ждать нечего и т.д.

Перспективным для интонологии является и наблюдение последних лет о том, что акцентно-подчеркивающие модели и их типы совпадают в большинстве литературных языков, тогда как мелодика этих языков и темпоральная структура различаются. Это может свидетельствовать об особости акцентного интонационного подчеркивания как одного из специфических показателей интонологического пространства, в большей степени, чем другие, близкого к универсальности.