МИЛИНДАПАНЬХА

МИЛИНДАПАНЬХА (пали – «Вопросы Милинды»), популярный внеканонический памятник классического буддизма, сохранившийся в трех версиях – палийском и двух китайских. Хронологическими границами памятника являются датировка китайских переводов (не позднее 3 в.) и время жизни одного из двух главных участников диалога индо-греческого царя Милинды (Менандра), завоевавшего значительную часть Северной Индии в середине 2 в. до н.э. и задававшего вопросы буддийскому мудрецу Нагасене (их беседа состоялась в Сагале – Пенджаб).

Текст состоит из шести-восьми книг (в разных редакциях). В первой читателю дается возможность «ознакомиться» с прошлыми рождениями обоих участников диалога и их подвигами в этой жизни: Милинда одержал победы над небуддийскими индийскими философами, а Нагасена изучил трактаты Абхидхмма-питаки. С книги II начинаются вопросы царя буддийскому монаху, и уже в ответе на первый из них (о его имени) выясняется, что «Нагасена» есть только имя, а не обозначение реального человека. За изложением парадокса следует описание первой стадии посвящения царя в буддизм как «практическую религию» (разъясняется, что есть благое поведение, вера, основные добродетели). В книге III Нагасена излагает Милинде уже более глубокий слой буддийского учения: действие закона кармы, сансара, «освобождение», а также природа памяти, аффектов и многие другие «дхармы». В книге IV Милинда пытается поставить буддийского монаха в затруднительное положение (начиная с вопроса, не должна ли была помешать достижению Буддой «освобождения» мирская слава, и завершая сомнением в том, не означает ли невозможность локализации нирваны, что она не существовует). В книге V царь хочет знать, почему мы должны верить в существование Будды. В книге VI он уже собирается принять буддийское учение и только спрашивает о тех «гарантиях», которые оно может предоставить мирянам. В книге VII царь окончательно обращается в буддизм.

Наибольшей известностью пользуются попытки Нагасены обосновать главный буддийский «догмат» об отсутствии индивида (пудгала). В обоснование приводится знаменитая аналогия с колесницей (книга II, глава 1): подобно тому, как механические части позволяют лишь называть их «колесницей», так и составляющие психосоматического агрегата позволяют называть их «индивидом». Другие аналогии, призванные обосновать тот же тезис: сравнение индивида с пламенем светильника, которое не одно и то же во время полночной и утренней стражи, а также сравнение со сменяющими друг друга вдохами и выдохами. В беседе о нирване (книга III) Нагасена отстаивает тезис: нирвана неопределима по своей сущности, но имеет признаки, позволяющие познать ее как реальность.