ФИГНЕР, ВЕРА НИКОЛАЕВНА

ФИГНЕР, ВЕРА НИКОЛАЕВНА (1852–1942) – русская общественная деятельница, революционерка-народница, член Исполнительного комитета «Народной воли», писательница.

Родилась 25 июня (7 июля) 1852 в с.Христофоровка Тетюшинского у. Казанской губ в дворянской семье, получила домашнее образование. «Как отец, так и мать были люди очень энергичные, деятельные и работоспособные; крепкие физически, они отличались и волевым темпераментом. В этом отношении они передали нам хорошее наследие», – писала она о себе. Помимо нее, в семье было шестеро детей. Три сестры – Вера, Лидия и Евгения – стали революционерками. Младшая Ольга пошла за мужем в ссылку, в Сибирь, и даже занималась там культурно-просветительной работой. Брат Николай стал певцом, а Петр, – известным горным инженером.

В 1863–1869 Вера училась в закрытом женском учебном заведении – казанском Родионовском институте благородных девиц, уделявшем особое внимание религиозному воспитанию учащихся. Однако она стала в этом институте убежденной атеисткой, и из Евангелия вынесла «некоторые принципы», такие, как «отдача себя всецело раз избранной цели» и «другие высшие моральные ценности», которые она впоследствии увязала именно с революционной работой.

В 1870 поступила в Казанский университет, где прослушала курс лекций известного анатома П.Ф.Лесгафта. В том же году вышла замуж за судебного следователя А.В.Филиппова, чтобы вместе с ним выехать в Швейцарию и завершить там медицинское образование (фиктивный брак был для раннего русского феминизма типичным способом «бегства» от родителей и выбора своего жизненного пути).

В 1872 поступила на медицинский факультет Цюрихского университета. Ее революционный путь определила встреча с народницей Софьей Бардиной и сложившимся вокруг нее кружком русских студенток (так называемых «фричей», от англ. free – свободный). С 1873 Фигнер вместе с ними изучала политэкономию, историю социалистических учений и революционного развития в Европе. В 1874, перейдя на учебу в Бернский университет, познакомилась с П.Л.Лавровым и М.А.Бакуниным, после чего кружок «фричей» превратился в ядро «Всероссийской социально-революционной организации».

В 1875 решилась (по требованию коллег по организации), возвратиться в Россию даже не завершив образования. Там сдала экзамены на звание фельдшерицы и развелась с мужем, не разделявшим ее революционных взглядов. «И с 24 лет моя жизнь связана исключительно с судьбами русской революционной партии», – писала она позже.

В 1876 стала участницей «хождения в народ», вела пропаганду среди крестьян в селе Студенцы, Самарской губернии, в 1878 году – 10 месяцев в селе Вязьмино, Саратовской губернии, где работала фельдшером. Формально она не входила в организацию «Земля и воля», но возглавляла созданный ею автономный кружок «сепаратистов» (Александр Иванчин-Писарев, Юрий Богданович, Александр Соловьев и др.), который разделял платформу землевольцев и сотрудничал с ними. В 1879 участвовала в Воронежском съезде землевольцев.

После распада «Земли и воли» вошла в организацию «Народная воля», вела агитацию среди студентов и военных в Петербурге и Кронштадте, вошла в Исполнительный комитет организации, готовивший террористические акты.

Умная, элегантная интеллектуалка, Фигнер в трудных ситуациях проявляла железную волю (она утверждала, что ее любимый литературный герой – тургеневский Рахметов). Многие в ее окружении полагали, что она зависима от людей, подобных А.И.Желябову, отмечая при этом ее самоотверженность.

Фигнер лично участвовала в подготовке покушений на Александра II в Одессе (1880) и Петербурге (1881). При этом она считала, что «террор никогда сам по себе не был целью партии, но был средством обороны, самозащиты, считался могучим орудием агитации и употреблялся лишь постольку, поскольку имелось в виду достижение целей организационных».

После убийства Александра II I марта 1881 и разгрома «Народной воли» она смогла скрыться, оказавшись единственным не арестованным полицией членом организации.

Выехав в Одессу, участвовала (вместе со Степаном Халтуриным) в покушении на военного прокурора Стрельникова. Весной 1882 в Харькове была выдана полиции С.П.Дегаевым, ее приятелем, оказавшимся провокатором, арестована и предана суду. Александр III, узнав об ее аресте, воскликнул: «Наконец-то эта ужасная женщина арестована!» Она представляла опасность, поскольку обладала незаурядным организационным и ораторским талантом. «Гибкий и блестящий ум ее в соединении с красивой внешностью, чисто женская способность очаровывать людей с первого взгляда, с первого слова, уменье незаметно приводить их к признанию своей идеи – все это производило такое впечатление, что не раз один час разговора с ней встряхивал человека и выводил его на другую дорогу», – отмечал один из ее современников. «Захватывала она своей цельностью, сквозившею в каждом ее слове, в каждом ее жесте: для нее не было колебаний и сомнений. Не было, однако, в ней и той аскетической суровости, которая часто бывает свойственна людям этого типа», – говорил соратник Фигнер по борьбе, литературный критик Н.К.Михайловский. «Все студентки были от нее без ума», утверждал В.К.Плеве, директор департамента полиции и будущий министр внутренних дел.

В сентябре 1884 по «Процессу 14-ти» Фигнер была приговорена Петербургским военно-окружным судом к смертной казни. 9 дней она ожидала исполнения приговора, но казнь была заменена бессрочной каторгой.

Проведя 20 лет в одиночном заключения в Шлиссельбургской крепости, Фигнер не пала духом. Она заставляла себя ежедневно делать физические упражнения, вышагивала по камере из угла в угол до 10 верст в день. После этого она садилась за книги. «Если я писательница, – отметила она позже, – то меня сделал ею Шлиссельбург». В тюрьме она начала писать стихи. Пыталась установить связь с политическими заключенными в крепости (в частности, с Н.М.Морозовым и др.), организовывать коллективные протесты против тяжелых условий содержания.

В 1904 была направлена в ссылку – вначале в Нёноксу Архангельской губ., затем – в Казанскую губ., оттуда – в Нижний Новгород. В 1906 получила разрешение выехать за границу для лечения. В 1907 вступила в партию эсеров, после разоблачения Е.Ф.Азефа вышла из партии.

В 1910 была инициатором создания «Парижского комитета помощи политкаторжанам», сблизилась в ходе его организации с Е.П.Пешковой. Комитет ставил целью организовать общественное мнение на Западе на защиту политических заключенных в России и одновременно оказать им материальную помощь. Для этого он вел работу в Англии, Бельгии, Голландии, Швейцарии. Денежные взносы поступали из Гамбурга и Бухареста, Неаполя и Чикаго.

В Париже Фигнер была написана брошюра Русские тюрьмы, переведенная впоследствии на многие языки мира и оказавшая влияние на формирование европейского общественного мнения в отношении политической власти в России. Сама Фигнер, неплохо освоившая английский и французский языки, постоянно выступала на митингах, в частных домах, на студенческих собраниях. Ее рассказы о политическом застенке в Шлиссельбурге, преследованиях в России противников власти, трагическом положении политических заключенных вызывали живое сочувствие.

Опубликовала ряд злободневных статей на политические темы в зарубежных журналах. Стиль ее статей вызвал одобрение И.А.Бунина, который утверждал: («Вот у кого нужно учиться писать!». В 1915 при возвращении в Россию на границе была арестована, судима и сослана под надзор полиции в Нижний Новгород.

В 1916 году Фигнер впервые встретилась публично с русской молодежью. Это случилось в Харькове, куда она приехала на лекции своего давнего товарища по организации, Н.М.Морозова. На первой же лекции, куда Вера пришла инкогнито, публика узнала ее и устроила восторженные овации.

В декабре 1916 благодаря ее брату Николаю, солисту Императорских театров, она получила разрешение жить в Петрограде.

Февральскую революцию 1917 встретила в качестве председателя Комитета помощи освобожденным каторжанам и ссыльным. В марте 1917 участвовала в манифестации солдат и работниц, требовавших равноправия женщин. На приеме, устроенным председателем Временного правительства князем Г.Е Львовым потребовала предоставления женщинам избирательных прав на выборах в Учредительное Собрание. В апреле 1917 была избрана почётным членом Всероссийского съезда учителей, членом ИК Всероссийского совета крестьянских депутатов, на II съезде Трудовой группы призывала к объединению народнических групп в одну партию. В мае на Всероссийском съезде представителей Советов Партии конституционных демократов была выбрана ее почетным членом, вошла в Исполком этой партии.

18 июня 1917 подписала Воззвание старых революционеров ко всем гражданам России за продолжение войны «до победного конца». В июне 1917 от партии кадетов была избрана кандидатом в члены Учредительного Собрания. Считала, что большевики «необузданностью и неосуществимыми приманками темных масс постыдно продают родину немцам, а свободу – реакции», что «Россия раздавлена несчастной войной». Была членом так называемого Предпарламента. Октябрьскую революцию 1917 не приняла, роспуск большевиками Учредительного собрания восприняла как «унижение заветной мечты многих поколений».

С апреля 1918 вместе с А.М.Горьким возглавляла общество «Культура и Свобода», созданное в память о Февральской революции. В связи с болезнью уехала в деревню в Севский у.Орловской губ.

В марте 1920 вернулась в Москву, чтобы посвятить себя литературной деятельности. Сохраняя в памяти потомков наследство революционеров, написала двухтомный Запечатленный труд об истории русского революционного движения. Книга, написанная глубоко правдиво, просто и сдержанно, оказывала большое воздействие, ее полное драматизма содержание, связанное единым стилем и настроением, мастерство художника, оживляющего картины прошлого и людей, одухотворенность, высокие моральные установки автора книги выдвинули Запечатленный труд в число выдающихся историко-литературных произведений. Не случайно, что эта книга была переведена на многие европейские языки, как и написанные Фигнер биографии ее друзей-революционеров.

В середине 1920-х Фигнер приняла участие в создании Всесоюзного общества политкаторжан и ссыльнопоселенцев, а также в организации его деятельности (в 1928 имело не менее 50 филиалов в разных городах), равно как деятельности множества других общественных организаций (около 15).

Героическое прошлое этой отважной революционерки, твердость и ясность ее принципиальных суждений, честность и последовательность в отстаивании взглядов создавало Фигнер громадный моральный авторитет. В 1922 ее 70-летие было отмечено торжественным заседанием в Музее Революции в Москве. В 1926 специальным постановлением Совета Народных Комиссаров, подписанным В.В.Куйбышевым, Фигнер в числе восьми других «участников цареубийства 1 марта 1881 года» была назначена пожизненная пенсия. Эти события заставили Фигнер решиться в числе группы «старых революционеров» обратиться к советскому правительству с требованием прекратить политические репрессии (1927), но ее голос не был услышан.

В день 80-летия (1932) ее приветствовали ветераны революционного движения, а сообщения о чествованиях были помещены в центральных газетах. Писатель В.В.Вересаев назвал ее «великолепный экземпляром сокола в человеческом образе». Тогда же было издано полное собрание ее сочинений в семи томах – рассказ об ужасах жизни в «царских застенках» как раз в то время, когда новая власть создавала новые тюрьмы и карательный аппарат для новых оппозиционеров.

Фигнер так и не стала членом Коммунистической партии, хотя люди обычно воспринимали ее как коммунистку. Они просили ее о поддержке в годы репрессий, она писала обращения к властям, тщетно пытаясь спасти от гибели людей, обращалась за поддержкой к М.И.Калинину, Ем. Ярославскому. Тяжелым ударом для нее самой было постепенное забвение памяти народовольцев в конце 1930-х.

Умерла 15 июня 1942, похоронена в Москве на Новодевичьем кладбище в Москве.

Сочинения: Незапечатленный труд: из архива В.Н.Фигнер. В Историческом альманахе «Звенья». М. – СПб, 1992. Вып. 2.

Ирина Пушкарева, Наталья Пушкарева