МАРР, НИКОЛАЙ ЯКОВЛЕВИЧ

МАРР, НИКОЛАЙ ЯКОВЛЕВИЧ (1864/65–1934), языковед, филолог, археолог. Родился 25 декабря 1864 (6 января 1865 по новому стилю; по другим данным, 25 мая, или 6 июня по новому стилю, 1864) в Кутаиси. Отцом его был шотландец Джеймс Марр, основатель Кутаисского ботанического сада, который, овдовев в возрасте 80 с лишним лет, женился на молодой грузинке. Отец говорил только по-английски и по-французски, мать – только по-грузински. Детство Марра прошло в Грузии и среди грузин, другие языки он начал изучать в Кутаисской гимназии и проявил к ним выдающиеся способности. Работы Марра написаны на русском языке. В 1888 он окончил восточный факультет Петербургского университета, в 1891–1918 преподавал там же, с 1902 профессор, с 1911 декан факультета. С 1912 Марр – академик (Императорской Академии наук, затем Российской Академии наук, а затем АН СССР). В 1918–1934 директор Государственной академии истории материальной культуры, в 1921–1934 директор основанного им Яфетического института Академии наук, преобразованного в 1931 в Институт языка и мышления АН СССР, в 1926–1930 директор Публичной библиотеки, в 1930–1934 вице-президент АН СССР. Занимал Марр и ряд других руководящий постов и одновременно преподавал в Ленинградском университете и других вузах. Умер Марр в Ленинграде 20 декабря 1934.

Н.Я.Марр – яркая и противоречивая фигура. Наиболее значительны его ранние работы, посвященные публикации и комментированию ценных древнегрузинских памятников письменности, грамматике древнеармянского и древнегрузинского языков, а также материалы, полученные им при раскопках столицы Армянского царства Ани. В этих исследованиях, стремясь доказать великое историческое прошлое кавказских народов, Марр выдвигал широкие и необоснованные гипотезы, приводил малодостоверные факты. В 1910-е и в начале 1920-х годов им были высказана идея о существовании обширной яфетической семьи языков, в состав которой, наряду с грузинским и другими кавказскими, Марр включал многие древние языки Средиземноморья. Доказать эту идею он не смог. Его гипотезы все более входили в противоречие с принципами сравнительно-исторического языкознания, и в 1923, отбросив последние, он выступил с «новым учением о языке», отвергавшим большинство постулатов лингвистики.

«Новое учение о языке» Марра, очень противоречивое и в деталях постоянно менявшееся, можно свести к трем постулатам: 1) языкового родства не существует; языки не могут расходиться, они лишь объединяются («скрещиваются») друг с другом; история языков – движение от первобытного их множества к будущему единому языку коммунистического общества; 2) все языки в этом развитии проходят с разной скоростью одни и те же этапы («стадии») развития – от наиболее примитивной, состоявшей из четырех первобытных элементов («диффузных выкриков»: сал, бер, йон, рош), до самой сложной, свойственной древнегреческому, латинскому и другим языкам. Смена стадий считалась обусловленной экономическими сдвигами в обществе: именно этот тезис служил основой конъюнктурно-идеологических спекуляций Марра и его последователей относительно «материалистического» и «классового» характера его учения; 3) в любом языке можно выявить остатки предшествующих стадий («лингвистическая палеонтология») вплоть до четырех элементов.

Не подтвержденная фактами концепция Марра, объявленная с конца 1920-х годов «единственно правильной» и «марксистской» (несмотря на явные расхождения с идеями К.Маркса и Ф.Энгельса), трансформировалась в идеологически оформленную административную практику, принесшую много вреда развитию языкознания и других наук. Многие видные ученые лишились возможности работать, сравнительно-историческое языкознание было официально запрещено вплоть до 1950. После смерти Марра его последователи во главе с И.И.Мещаниновым отошли от многих положений «нового учения о языке», однако полный отказ от этого учения и реабилитация классической компаративистики произошли лишь после выступления против него И.В.Сталина в 1950, за которым стояла сложная и (даже после ряда публикаций документов и воспоминаний участников событий, прежде всего А.С.Чикобавы) все еще остающаяся во многом дискуссионной игра политических, административных, идеологических, научных и личных интересов. По иронии судьбы, впрочем, вполне закономерной, конец «новому учению о языке» был положен все теми же вненаучными методами.