ДИАТЕЗА

ДИАТЕЗА (от греч. diathesis 'расположение'), синтаксическая категория предиката, отражающая определенное соответствие между участниками обозначаемой предикатом ситуации («семантическими актантами», выполняющими те или иные семантические роли) и именными членами предложения, заполняющими валентности данного предиката, – «синтаксическими актантами», синтаксические роли которых выражены морфологическими или синтаксическими средствами.

В языках, где есть падежи, семантические роли кодируются прежде всего (синтетическими) падежами и, отчасти, аналитическими предложно-падежными формами; в аналитических языках преобладает кодирование ролей с помощью служебных слов, порядка слов и интонации; в беспадежных согласовательных языках роли кодируются особыми согласовательными показателями, встроенными в предикатную словоформу и выражающими связь глагола с основными приглагольными именами (подлежащим и дополнением).

Исходной (прямой) диатезой для данного предиката называется такая, при которой каждый участник ситуации («партиципант») обозначен в предложении соответствующим ему и канонически оформленным актантом и каждый актант (стоящий в определенной грамматической форме) обозначает соответствующего ему партиципанта, выполняющего в ситуации ту роль, которая стандартно выражается именно данной грамматической формой. Косвенными (производными) диатезами называются такие, где имеет место какое-либо отклонение от этой канонической схемы.

Поскольку залог – это грамматически маркированная в глаголе диатеза (см. ЗАЛОГ), классификация диатез отчасти параллельна классификации залогов.

Так, при активной (действительной) диатезе позицию подлежащего занимает субъект («актор»); у переходных глаголов в аккузативных языках активная диатеза является прямой: Рабочие строят дом.

При пассивной (страдательной) диатезе позицию подлежащего занимает объект: Дом строится рабочими.

При возвратной (рефлексивной) диатезе субъект и объект ситуации тождественны друг другу и выражены одним и тем же актантом (как правило, подлежащим); рефлексивная диатеза обычно производна и выражается соответствующим залоговым показателем: Ирина намазалась, накрасилась, надушилась.

При взаимной (реципрокной) диатезе множество субъектов одновременно развертывающихся ситуаций совпадает с множеством объектов этих же ситуаций, и это субъектно-объектное множество участников выражено одним актантом (как правило, подлежащим); для симметричных глаголов взаимная диатеза является прямой (Иванов и Петров дружат, враждуют...; Ирак и Сирия соседствуют, граничат...), в еще большей мере это касается симметричных прилагательных (отрезки AC и DE равны, параллельны, перпендикулярны; треугольники ABC и DEF подобны и т.п.) и симметричных существительных (Иванов и Петров побратимы, собутыльники, тезки, соседи, родственники...).

Л.Теньер (1934, 1954) образно иллюстрирует эти четыре типа диатез следующей наглядной диаграммой (см. диаграмму из: Теньер 1988, с. 255):

Однако в современной типологии классификация диатез не сводится к исчислению синтаксических функций залогов, но во многом выходит за рамки такого исчисления, так как диатеза может выражаться не только залогом (в морфологической структуре предикатной словоформы), но и глагольным управлением. Как показал С.Е.Яхонтов, разумно строить типологию диатез для основных семантико-синтаксических классов предикатов.

На основании такого подхода можно выделить ряд других диатез.

При транзитивной (переходной) диатезе в предложении есть прямое дополнение. К транзитивным диатезам относятся, в первую очередь, эргативная и аккузативная диатезы. При аккузативной диатезе объект переходного действия занимает позицию прямого дополнения. В аккузативных языках данная диатеза является прямой для большинства переходных глаголов, но производной для непереходных глаголов (а именно, это происходит: (а) при каузативной диатезе (Иванова «ушли» с работы); (б) при псевдообъектной диатезе (см. ниже); (в) при обозначении способа действия с помощью тавтологического дополнения: прожил долгую жизнь; нечего тут разговоры разговаривать (шутки шутить); (г) в аналитическом сказуемом – при особом акцентировании обозначения абстрактного символического отношения между субъектом состояния и самим состоянием с помощью переходного глагола с абстрактным значением (почувствовать радость, испытывать притеснения, совершать прогулку, получать наслаждение); при отсутствии такого акцентирования мы бы получили прямую диатезу синтетического сказуемого, выраженного непереходным глаголом: радоваться, притесняться, гулять, наслаждаться.

При эргативной диатезе субъект переходного действия занимает позицию эргативного агенса (в эргативных языках данная диатеза является прямой для переходных глаголов).

При периферийно-агентивной диатезе субъект переходного действия занимает периферийную позицию агентивного дополнения (оформленного в английском языке предлогом by, во французском языке – предлогом par, в латыни – аблативом, в русском – творительным падежом и т.п.). У переходных глаголов в аккузативных языках агентивная диатеза является производной; в сино-тибетских языках агентивная диатеза выражается без помощи залоговых показателей (но с помощью предлогов); в монгольских языках это также возможно без участия залоговых показателей (но с помощью аблатива).

При периферийно-пациентивной диатезе пациенс занимает периферийную позицию антипассивного косвенного дополнения. У переходных глаголов эргативных языков пациентивная диатеза является производной; в аккузативных языках аналогичный эффект изредка достижим без помощи залоговых показателей – одной лишь постановкой объекта в творительный падеж, убирающей объект с магистральной линии действия на периферию ситуации: ср. Витя швырял камнями в пруд.

При непереходной (интранзитивной) диатезе позиция прямого дополнения не занята. Обычно у одноместных глаголов такая диатеза является прямой, а у переходных глаголов – производной. В аккузативных языках этот эффект часто достигается без помощи залоговых показателей (Петя сейчас читает), но иногда он сказывается на видовом и модальном значении высказывания: ср. Он славно пишет, переводит. При лексикализации непереходной диатезы объектных глаголов она становится прямой или даже единственной (ср. руководит, командует, пренебрегает, увлекается, занимается, интересуется, наслаждается, гордится, хвастается).

При безобъектной (медиальной, средней) диатезе объект переходного действия никак не выражен в актантной структуре предикатного слова; у семантически непереходных («абсолютных») предикатов безобъектная диатеза является прямой; у большинства семантически транзитивных предикатов безобъектная диатеза является производной. В русском языке средством выражения медиальной диатезы служит возвратный показатель: Собака кусается, Начальник ругается, Пассажиры толкаются.

При безличной диатезе позиция подлежащего не занята (либо занята «пустышкой» – синтаксическим нулем или безличным местоимением типа англ. it, нем. es, франц. il). У «безличных» глаголов такая диатеза является прямой (Павла тошнит), а у большинства глаголов – производной; ср. Ивана сильно тряхануло, ударило по голове, толкнуло в спину.

При бессубъектной диатезе субъект исходной ситуации никак не выражен в актантной структуре предикатной лексемы. У большинства предикатов такая диатеза является производной (ср. Откуда-то тянуло дымом), но при лексикализации бессубъектной диатезы она становится исходной или единственной (ср. Морозит; Светает; Вечереет).

При безагентивной диатезе агенс переходного действия никак не выражен в актантной структуре предикатной лексемы. У большинства агентивных предикатов такая диатеза является производной (ср. Карфаген разрушен), но при лексикализации пассива у статальных псевдопассивных предикатов (ср. Маша смущена; Гора покрыта льдом) или при лексикализации рефлексива у событийных псевдопассивных предикатов (ср. Маша смутилась; Гора покрылась льдом) она становится исходной или единственной.

При псевдосубъектной диатезе наименование причины события занимает позицию подлежащего; у каузативных глаголов такая диатеза является исходной, но у некаузативных – производной (возникающей в ходе грамматической метафоры); так, при обозначении причины стихийных бедствий прямая диатеза – безличная (Градом побило поля; Сарай зажгло молнией), а производная – личная псевдосубъектная (Град побил поля; Сарай зажгла молния).

При псевдообъектной диатезе позицию прямого дополнения занимает не-объект; разновидностью этой диатезы является антисубъектная, ср. франц. Il est arriv? un train 'Пришла электричка' (букв. 'Пришло электричку'), а также пердуративная (прошел версту; проспал день).

При аффективной диатезе субъект психического состояния (восприятия, эмоции или мнения) стоит в форме косвенного дополнения адресата (в падежных языках это обычно дательный падеж). У глаголов чувства и восприятия в эргативных языках это, как правило, прямая диатеза; в синтаксической системе аккузативных языков аффективная диатеза формально выглядит скорее как косвенная (производная), ср. я захотел Ю мне захотелось; Нина слышит музыку Ю Нина слышна музыка // Нине слышно музыку. В ряде случаев она является производной (ср. безлично-аффективную диатезу с модальным оттенком: Наташе не гуляется, не спится), однако у целого многочисленного класса производных предикатных лексем аффективная диатеза является прямой. В принципе для многих предикатов с эмоциональным и модальным значением возможны обе трактовки: мне можно Ы я могу; мне обязательно Ы я обязан; мне грустно Ы я грущу // грустен; мне радостно Ы я радуюсь // рад; мне стыдно Ы я стыжусь; мне понятно Ы я понял и т.д.). Но, так как диатеза характеризует определенный подкласс глагольных лексических значений, аффективная диатеза во всех подобных случаях является исходной; производной является лишь аффективно-безличная диатеза с модальным значением: ср. мы Вас ждем, товарищ птица: отчего Вам не летится? То же отношение можно усмотреть между членами супплетивных пар предикатов, отличающихся диатезами (ср.: мне приятно Ы я доволен; мне известно Ы я знаю и т.д.), и для таких предикатов у которых аффективная диатеза является единственной (мне привиделось; казалось; показалось; почудилось; померещилось; приспичило; больно; тошно; мерзко; надоело; надо; следует; и т.д.).

При локативной диатезе название места стоит в локативной грамматической форме. У глаголов локализации (т.е. движения и местонахождения) локативная диатеза является прямой (ехать в Москву, жить в Петербурге); однако многие глаголы движения допускают производную переходную (псевдообъектную) диатезу, ср. пересекать, переходить и т.п. У некоторых глаголов локализации переходная диатеза является прямой: посетить, покинуть, населять, наводнять, заполнять, покрывать и т.п.

При эссивной диатезе обозначение владельца (субъекта обладания) стоит в позиции косвенного дополнения, а обозначение имущества занимает позицию подлежащего; разновидностями эссивной диатезы являются адессивная (как в русском), аппартенативная (как в латыни, балтийских, грузинском), генитивно-посессивная (как в дагестанских языках). При адессивной диатезе обозначение владельца (субъекта обладания) ставится в грамматической форме пространственной локализации (в русском языке это предложно-падежная форма с предлогом ó; ср. У птицы есть гнездо, у зверя есть нора); при аппартенативной диатезе обозначение владельца ставится в грамматической форме косвенного дополнения адресата (ср. лат. Mihi est liber и его картвельские аналоги); при генитивно-посессивной диатезе (как в дагестанских языках) обозначение владельца стоит в генитиве или в форме притяжательного прилагательного. В русском представлен только фиктивный вариант генитивной диатезы (Он был высокого роста, красного цвета, кислого вкуса; ср. Он был весьма хорошего общества, хорошей фамилии, хорошего воспитания и хороших чувств или Он ваших лет и уж, кажется надворный советник), а также полноценный притяжательный подтип: «Все мое», – сказало злато (Пушкин); ср. также формулу любовного признания «Я твой!» или «Я твоя!».

При экзистенциально-посессивной диатезе (как в индонезийских языках) обозначение владельца может быть упомянуто в составе топика высказывания или вообще не упомянуто, а обозначение имущества стоит в особой посессивной форме, указывающей на лицо владельца («мой/твой/его»); сказуемое при этом обозначает «бытие, существование», подлежащее своей лексической основой обозначает имущество, а грамматическими показателями выражает лицо обладателя.

При комитативной диатезе (как в монгольских языках) обозначение владельца занимает позицию подлежащего, а обозначение имущества стоит в форме косвенного дополнения; в русском языке есть рудиментарные словообразовательные механизмы выражения комитативной диатезы – комитативные аффиксы адъективного словообразования: суффиксы -атый, -астый и их антоним – циркумфикс без-...-ый, ср. Он женат, рогат, хвостат, зубаст, клыкаст; антонимичное значение имеет конструкция типа Он бездетен, бесхвост, бездомен; она безмужняя и т.п.

При каузативной диатезе наименование «каузатора» (виновника) события занимает позицию подлежащего, а группа сказуемого обозначает само событие вместе с его субъектом, при этом субъект основного события занимает позицию прямого дополнения. Если виновник события не важен (хотя из ситуации может быть ясно, что контроль над событиями осуществлялся кем-то извне), то для обозначения ситуации выбирается прямая диатеза (Малыш погулял, поел каши, попил молока, сел на горшок и лег спать); однако если виновник (контролер ситуации) вводится в поле зрения коммуникантов, то выбирается каузативная диатеза (Мама вывела малыша погулять, покормила кашей, напоила молоком, посадила на горшок и уложила спать). Существенных новых участников здесь не добавляется, но на сцену выводится второстепенный участник ситуации (каузатор).

Особо следует отметить каузативно-рефлексивную диатезу, при которой в позиции подлежащего стоит субъект каузации, являющийся одновременно объектом основной (каузируемой) ситуации. В русском языке эта диатеза выражается возвратным постфиксом (Таня стрижется у лучшего парикмахера; Аня учится санскриту у доцента Попова), тогда как в немецком и во французском языках эта диатеза выражается аналитическим (составным) глагольным сказуемым, состоящим из вспомогательного «пермиссивного» глагола (франц. laisser, нем. lassen, нем. let) в сочетании с инфинитивом основного глагола.

Глаголы давания могут иметь донативную и декоративую диатезу; при донативной диатезе название имущества занимает позицию прямого дополнения, а название бенефицианта (получателя) – позицию косвенного дополнения (ср. Игорь скормил мясо своей кошке; Царь пожаловал Ермаку шубу; Смирнов преподавал нам математику); при декоративной диатезе название имущества занимает позицию косвенного дополнения, а название бенефицианта (получателя) – позицию прямого дополнения (ср. Игорь накормил кошку мясом; Далила напоила Самсона снотворным; Царь пожаловал Ермака шубой; Император наградил героя орденом; Моряков снабдили продовольствием; Бородуля учил //обучил //научил нас математике).

Указанные типы диатез не образуют разбиения: многие из перечисленных признаков (параметров классификации) совместимы друг с другом (в той мере, в какой это позволяет синтаксический строй языка). Так, безагентивная диатеза может быть в то же время безличной (ср. известное Свистнуто, не спорю...) и т.д. Аффективная диатеза бывает как личной (Диме нравится Аля; Диме приятна Аля), так и безличной (Диме приятно видеть Алю); с другой стороны, аффективная диатеза может быть как непереходной (Диме известна Аля; Диме видна Аля), так и переходной (Диме отсюда не видно Алю; Диме жаль Алю). Особой задачей является построение классификационных разбиений и выявление типологических закономерностей, определяющих совместимость разных признаков диатез друг с другом.

Во французской лингвистике термин «диатеза» (diathese) первоначально понимался как синоним термина «залог» (voix). Иногда (напр., у Э.Бенвениста) диатеза иногда понималась как тип процесса (действие vs. состояние). Понятие диатезы, отличное от понятия залога (voix), возникло в работах Л.Теньера (1934, 1953, 1954) (понимавшего «voix» как переходность/непереходность), где под диатезами имелись в виду именно залоговые значения (конструкции): активная, пассивная, возвратная, взаимная, каузативная и рецессивная).

Впоследствии понятие диатезы было существенно уточнено в работах А.А.Холодовича и И.А.Мельчука (1970), В.А.Успенского (1977), С.Е.Яхонтова (1978) и стало с тех пор широко использоваться как в типологии (В.С.Храковский), так и при описании синтаксиса отдельных языков (Е.В.Падучева, В.Г.Гак).

В грамматической традиции, в частности в морфологии (при описании значения залогов и падежей) и в синтаксисе (при классификации сказуемых или предложений, в синтаксической типологии языков), понятию диатезы соответствует несколько более широкий термин «конструкция», употребляемый в связи с разными видами актантно-предикатных отношений (напр., в сочетании с терминами «переходная», «непереходная», «страдательная (пассивная)», «действительная (активная)», «эргативная», «безличная», «рефлексивная», «каузативная» и т.п.), а также близкий по смыслу термин «оборот».

В работе Ю.Д.Апресяна (1967) была дана классификация явлений фактически диатезного характера; для обозначения исходной диатезы использовался термин «ядерная конструкция», а для обозначения производной диатезы – термин «конверсная трансформация»; отношения между разными диатезами одного предиката по сути составляют частный случай более общего семантико-синтаксического явления т.н. «конверсных отношений», также описанных Ю.Д.Апресяном (1974).

В отечественной школе толково-комбинаторной лексикографии с конца 1960–1970-х годов (А.К.Жолковский, И.А.Мельчук, Ю.Д.Апресян) для обозначения диатез используется термин «модель управления», отчасти восходящий к английскому «pattern» (А.С.Хорнби и др.) и имеющий близкое (хотя и более сложное) значение; это понятие используется преимущественно в лексикографии, в отличие от термина «диатеза», более употребительного в общем языкознании и в синтаксической типологии.

См. также ЗАЛОГ.

Сергей Крылов