ТОЛЕРАНТНОСТЬ

Содержание статьи

• Психологические аспекты.

ТОЛЕРАНТНОСТЬ, или терпимость, стремление и способность к установлению и поддержанию общности с людьми, которые отличаются в некотором отношении от превалирующего типа или не придерживаются общепринятых мнений. Толерантность – трудное и редкое достижение по той простой причине, что фундаментом сообщества является родовое сознание. Мы объединяемся в одной общности с теми, кто разделяет наши убеждения, или с теми, кто разговаривает на том же языке или имеет ту же культуру, что и мы, или с теми, кто принадлежит к той же этнической группе. В сущности, общность языка и чувство этнической близости на всем протяжении человеческой истории выступают в качестве оснований сообщества. В то же время мы склонны враждебно или со страхом относиться к «другим» – тем, кто от нас отличается. Различие может иметь место на любом уровне биологической, культурной или политической реальности.

Все современные нации в культурном, религиозном и политическом отношении более плюралистичны, чем традиционные сообщества, которые сохраняли свое единство за счет фундаментальных традиций в культуре или религии. Культурный и религиозный плюрализм, развившийся в западном мире, особенно среди англосаксов, вызвал к жизни толерантность, необходимую для установления общности в условиях плюрализма. Толерантность была, с одной стороны, необходимым побочным продуктом этого плюрализма, а с другой – условием его дальнейшего развития.

Решающей главой в истории толерантности явился кромвелевский период английской истории 17 в. В то время среди различных пуританских сект, входивших в армию Кромвеля, только индепенденты и левеллеры были заинтересованы в свободе и терпимости. Согласно их взглядам, ни одно убеждение не может быть настолько непогрешимым, чтобы ему в жертву можно было принести другие убеждения, существующие в сообществе. Джон Солтмарш, один из видных защитников толерантности в эпоху Кромвеля, говорил: «Твои доводы будут столь же темны для меня, как мои доводы для тебя, пока Господь не откроет нам глаза».

В целом толерантность была установлена как в Англии, так и в Америке не столько в качестве идеального принципа, сколько по необходимости – когда было разрушено монолитное единство общества. Оказалось, что в обществе будет больше мира, если не пытаться навязывать ему сверху религиозного единства.

Примечательно, что проблема толерантности впервые возникла в западной цивилизации именно на религиозном уровне, а религиозная толерантность положила начало всем другим свободам, которые были достигнуты в свободном обществе. Иногда полагают, что нет ничего труднее, чем быть терпимым в отношении людей, придерживающихся иных религиозных убеждений. Это суждение зиждется на допущении, что религия в основе своей фанатична, и это отчасти верно в том смысле, что религия означает всецелую самоотдачу личности. В идеале вера должна порождать милосердие, а не фанатизм, поскольку она приводит к сопоставлению фрагментарных и ограниченных ценностей с абсолютным и божественным. Однако на деле религиозный человек может легко впасть в соблазн освящения своих ограниченных ценностей светом того абсолюта, которому он предан, и при этом еще призвать в союзники Бога. Так что религия иногда может содействовать углублению и ужесточению фанатизма, каким бы он ни был – культурным, государственным или этническим.

Эпоха Просвещения 18 в., которую часто наделяют духом толерантности, породила очень опасный якобинский фанатизм рационалистического типа. Единственным видным представителем толерантности в ту эпоху был Вольтер. Ему приписывают изречение: «Я не согласен с тем, что вы говорите, но пожертвую своей жизнью, защищая ваше право высказывать собственное мнение», – афоризм, в котором выражена классическая теория толерантности. Взгляды Вольтера сложились, когда он наблюдал за событиями в Англии, где в 17 в. в условиях религиозного плюрализма и религиозной толерантности был достигнут гражданский мир и установилась общая атмосфера милосердия.

Фактически любое убеждение – религиозное, политическое или культурное – может привести к нетерпимости, если не остается никакого сомнения в непогрешимости идей, в которые мы верим, и в ложности тех взглядов, которые нами оспариваются. Политическая свобода предполагает, что мы в достаточной степени доверяем нашим политическим оппонентам, чтобы позволить им организоваться, провести выборную кампанию и сформировать новое правительство. Экономическая свобода предполагает терпимость к конкурирующим экономическим интересам. Конкуренция способствует образованию более гармоничного сообщества и стимулирует инициативу индивидов и социальных групп.

Терпимость в отношении людей, принадлежащих к другой национальности, предполагает, что мы сознаем существование скрывающихся под различиями сходств и тождеств; например, сознаем принадлежность отдельных групп к человечеству в целом. Толерантность в отношении людей, которые отличаются от нас своими убеждениями и привычками, требует понимания того, что истина не может быть простой, что она многолика, и что существуют другие взгляды, способные пролить свет на ту или иную ее сторону. Способность постигать разнообразные аспекты истины или осознавать ограниченность истин, в которые мы сегодня верим, появляется благодаря рациональному и терпеливому анализу трудностей, с которыми сталкивается любое познание, а также духу религиозного смирения, готовому признать условный и исторический характер самой «абсолютной» из всех истин.

Хотя толерантность, или способность установить и сохранить общность с людьми, отличающимися от нас в каком-либо отношении, должна считаться добродетелью, столь же редкой, сколь высока ее ценность (поскольку человек от природы склонен к общности на основе родового сознания), она все же имеет два недостатка. Один из них – склонность к безразличному отношению к ценностям, питающим убеждения. «Толерантность – это добродетель людей, которые ни во что не верят», – говорил по этому поводу Г.К.Честертон.

Другой недостаток – необходимость установления минимальных моральных стандартов, серьезное нарушение которых не допускается сообществом; и необходимость защиты сообщества от заговоров и измены – особенно от измены, во главе которой стоят фанатичные и тоталитарные политические движения, стремящиеся к уничтожению свободы и справедливости. Но даже в этой сфере, где в качестве нормы выступает нетерпимость к нетерпимости, необходимо сохранять осторожность, чтобы простое отклонение от традиции не принималось за измену фундаментальным ценностям свободы и толерантности. Например, в большинстве современных свободных обществ постоянно ведутся споры о том, в какой степени предпринимательство должно регулироваться государством, чтобы не допустить экономических кризисов и гарантировать минимальный уровень благосостояния и безопасности людей. Споры эти не имеют и не должны иметь окончательного решения, поскольку желательно сохранение как ценности свободы, так и ценности безопасности, пусть в некоторых отношениях эти вещи несовместимы.

Психологические аспекты.

Согласно Декларации принципов толерантности, принятой Генеральной конференцией ЮНЕСКО (1995), «толерантность означает уважение, принятие и правильное понимание богатого многообразия культур нашего мира, наших форм самовыражения и способов проявлений человеческой индивидуальности..., это гармония в многообразии, это добродетель, которая делает возможным достижение мира и способствует замене культуры войны культурой мира...».

Существуют культурно-исторические и семантические различия в подходах к толерантности. В частности, в русском языке толерантность (в некоторых словарях дается как «устаревшее понятие») представлена как терпимость в негативном контексте, как противоположность нетерпимости, терпимость к различным точкам зрения, несовпадающим с позицией субъекта. Характерные специфические черты терпимости в отечественном культурном контексте – «милосердие» и «снисхождение» (см. толковые словари В.Даля и С.Ожегова). В латинских этимологических словарях (например, в классическом оксфордском словаре Lewis&Short), а также словарях европейских языков представлены две точки зрения на толерантность – как на «терпимость» и как на «поддержку».

«Толерантность» – один из самых популярных терминов в современной отечественной и зарубежной социально-политической, культурологической и правоведческой литературе. Существует множество гуманитарных подходов к определению и исследованию толерантности, однако при этом ее собственно психологические трактовки фактически отсутствуют. Психологическая проблематика толерантности находится на самых ранних этапах исследования.

В психологии, как и в других областях научного знания, следует различать обыденные и собственно научные определения толерантности. Однако в современной психологической литературе провести данное различение крайне затруднительно, достаточно привести лишь некоторые определения толерантности: «ценность взаимодействия в условиях противоречия»; «принятие иных, отличающихся от твоих собственных, интересов и целей»; «дружелюбие, спокойствие, мирная настроенность, антипод агрессивности, злобности и раздражительности»; «способность выслушивать, пытаться вынести из полученной информации зерна разума и уживаться с различными точками зрения, как бы выслушанное ни противоречило собственным воззрениям»; «стремление к согласию, бесконфликтность». Все эти определения могут служить в равной степени как обыденными, так и научными дефинициями психологического феномена толерантности.

Дифференцированное понимание феномена толерантности, в состав которого входят:

естественная (натуральная) толерантность – открытость, любознательность, доверчивость, – свойственная маленькому ребенку и еще не ассоциирующаяся с качествами его «Я» (толерантность типа «А»);

моральная толерантность – терпение, терпимость, ассоциируемая с личностью («внешним Я» человека) (толерантность типа «Б»);

нравственная толерантность – принятие, доверие, ассоциируемая с сущностью или «внутренним Я» человека (толерантность типа «В»).

Остановимся на этих типах толерантности подробнее.

Толерантность типа «А» – это естественное и безусловное принятие другого человека, отношение к нему как к самодостаточному и самоценному существу. Такая толерантность имеет место в жизни маленького ребенка, у которого процесс становления личности (процесс персонализации) еще не привел к расщеплению индивидуального и социального опыта, к формированию «персоны» или «фасада», к возникновению «двойного стандарта», к существованию обособленных планов поведения и переживания и т.д.

Данный тип толерантности, как показывают современные социобиологические исследования, имеет отчетливые эволюционно-генетические предпосылки в животном мире. Такая толерантность достаточно хорошо исследована также в детской психологии и детском психоанализе.

Младенец абсолютно нетерпим к своим нуждам – он не терпит голода, холода, эмоциональной заброшенности. Он готов требовать удовлетворения своих базовых потребностей плачем – тем инструментом, что ему доступен. Если бы ему были доступны другие средства, он бы ими воспользовался (данный феномен Л.Выготский называл «детским солипсизмом»). В этом смысле, действительно – родители учат ребенка терпению, а многие взрослые остаются «младенцами» в желании получить мгновенное удовлетворение своим нуждам.

Для З.Фрейда детское нетерпение обусловлено природой либидо, не знающего ничего, кроме самого себя. Все стадии психосексуального развития по Фрейду связаны не в последнюю очередь с обретением новых навыков терпения (есть не когда хочется, а когда научили, не писаться в штанишки, и так далее). Терпение – это по сути первый рубеж встречи физиологических потребностей индивида и собственно человеческого способа их удовлетворения, встреча природного индивида с культурой в широком смысле слова. Но такое терпение иноприродно и не имеет отношения к толерантности типа «А», изначально присущей ребенку.

Именно этот тип толерантности ответственен за парадоксальное принятие маленькими детьми своих родителей даже в случаях крайне жестокого обращения, психологического, физического и сексуального насилия. С одной стороны, наличие у детей толерантности типа «А» обеспечивает им субъективную, психологическую защищенность от проявлений жестокости и позволяет сохранить позитивные отношения с родителями, а с другой стороны, расщепляет и невротизирует их формирующуюся личность, поскольку не может обеспечить достаточного уровня самопринятия, принятия собственного опыта, собственных чувств и переживаний. Данная «асимметричность» толерантности типа «А» ответственна за дальнейшее развитие толерантности в целом, осуществляющееся как правило в форме инволюции (обратного развития) естественной толерантности.

Толерантность типа «Б» характерна для личностного способа существования, она является производной процесса персонализации и, в возрастном аспекте, в той или иной степени присуща большинству взрослых людей. «Толерантная» личность стремится сдерживаться, используя механизмы психологических защит (рационализации, проекции и т.д.). Однако за своим «фасадом» она скрывает собственную нетерпимость – нарастающее напряжение, невысказанное несогласие, подавленную агрессию. Можно утверждать, что толерантность типа «Б» по сути дела есть квази-толерантность – неподлинная, частичная, видимая, условная, искусственная толерантность: «мы терпим вас потому, что...»; «обстоятельства так складываются, что мне приходится вас терпеть, но…»; «в данный момент я не могу быть полностью самим собой и вынужден играть в терпимость…»; «я не думаю о другом, а только о себе, поэтому я терпим к другому только для того, чтобы меня не трогали или для того, чтобы извлечь из ситуации пользу для себя».

Толерантность типа «Б» – это по сути дела скрытая, отсроченная внутренняя агрессия (здесь можно в качестве примера привести родителя, который одобрительно кивает в ответ на бесчинства детей, но внутренне напряжен и негативен по отношению к такому поведению). Хотя такая «терпимость» выглядит на первый взгляд лучше, чем «нетерпимость», и то, и другое являются, тем не менее, однопорядковыми и одноприродными явлениями. Различия между ними – лишь количественные, а не качественные, поскольку их психологическая основа идентична. В этом смысле можно сказать, что толерантность типа «Б» – это обратная сторона нетерпимости, различных форм насилия и манипулирования человеком, игнорирования его субъектных характеристик, всего того, что так деструктивно действует на отношения между людьми.

Толерантность типа «В» построена на принятии человеком как окружающих, так и самого себя, на взаимодействии с внешним и внутренним миром в принимающей, диалогической манере. В противоположность насилию и манипулированию такое взаимодействие предполагает как уважение ценностей и смыслов, значимых для другого, так и осознание и принятие собственного внутреннего мира, своих собственных ценностей и смыслов, целей и желаний, переживаний и чувств. Для человека, обладающего толерантностью типа «В», напряжения и конфликты вовсе не исключены, можно сказать, он постоянно живет в ситуации напряженного существования, не боится быть лицом к лицу с этим напряжением, достойно выдерживать и принимать его как безусловную экзистенциальную данность. Это подлинная, зрелая, действительно позитивная толерантность, основанная (в отличие от толерантности типа «А» и «Б») на гораздо более полном осознании и принятии человеком реальности.

В своих проявлениях толерантность типа «В» ассоциируется с триадой К.Роджерса – безусловным принятием, безоценочностью и конгруэнтностью. Такая толерантность обнаруживается также в межличностном (точнее, транс-персональном) общении персонифицированной личности, в структуре которой элиминированы персональный и теневой компоненты, тогда как проявления сущности (лика), напротив, предельно выражены.

Толерантность во взаимоотношениях детей и родителей. Как правило, во взаимоотношениях детей и взрослых происходит своего рода встреча двух качественно различных типов толерантности, их столкновение (взрослый толерантен по принципу «терпения», а ребенок – по принципу «открытости»). В результате такой «сшибки» развитие изначальной детской толерантности (если перефразировать Выготского) оказывается не столько в «зоне ближайшей эволюции», сколько в «зоне ближайшей инволюции» (см. Л.Выготский)

Именно толерантность типа «Б» составляет основу реальной практики семейного воспитания: «я знаю истину, но ты ведешь себя вовсе не в русле этих ценностей, и я даю тебе это понять», этот же тип толерантности обычно транслируется в культуре (особенно в СМИ). Скорее всего, так происходит потому, что в современном обществе и в современной массовой культуре доминируют нетерпимость и насилие. Поэтому можно утверждать, что хорошо известный в психологии семейного воспитания конфликт между представителями разных поколений – это, прежде всего, конфликт «ценностных систем», каждая из которых проявляется как толерантность типа «Б» – толерантность-терпимость. Например, проблемы, возникающие у родителей в общении с ребенком-подростком, зачастую связаны с неконтролируемыми вспышками нетерпимости, или, иначе говоря, с внешними проявлениями тех «гроздьев гнева», которые зреют за «фасадами» людей, обнаруживающих толерантность-терпимость или толерантность типа «Б».

Взаимная (подчас совершенно немотивированная) нетерпимость в детско-родительских отношениях не возникает на пустом месте, она есть следствие толерантности-терпимости взрослых (их терпения и снисхождения), практиковавшейся в семейном воспитании ранее, на более ранних возрастных этапах. Как свидетельствуют психологические исследования, ранняя психологическая травматизация ребенка в семье, постоянное подавление его индивидуальных проявлений неизбежно приводят к развитию авторитарной интолерантной личности (Т.Адорно, А.Миллер, Э.Фромм и др.).

Межпоколенный конфликт – это, прежде всего, конфликт ценностных систем. Например, многие проблемы в подростковом возрасте зачастую связаны с нетерпимостью в отношениях подростка с родителями. Конечно, эта нетерпимость не возникает в одночасье (она зреет на более ранних возрастных этапах, иногда годами!). Конфликты в подростковом возрасте интересны тем, что, учитывая последовательность становления форм толерантности, подростка можно рассматривать как «экстремного взрослого», «самого взрослого из взрослых». В жизни подростка все проявления взрослости (включая толерантность типа «Б») новы и недостаточно освоены, и в своей непримиримости, нетерпимости, жесткости, категоричности и т.д. подросток намного превосходит взрослого.

Подросток живет в «манихейском мире», (см. МАНИХЕЙСТВО), его система ценностей, основанная на дуализме добра и зла, жестка и бинарна, но именно ее он пытается наложить на окружающий мир; взрослые же, вместо того, чтобы усиливать душевно-сущностную сторону жизни подростка, стремятся его еще более социализировать; в результате чего получается резонанс, т.е. негативизм подростка усиливается в атмосфере негативизма родителей. Именно в подростковом возрасте обнаруживается своего рода «зазор» между толерантностью типа «А» и толерантностью типа «Б»: подросток уже не способен к тому типу принятия, которое было характерно для ребенка и еще не способен к тому терпению, которое характерно для взрослого. Подростковый суицид в значительной степени обусловливается ограниченными возможностями такой «маргинальной толерантности» подростка.

Основная проблема взрослого во взаимоотношениях с ребенком (в том числе и подростком) заключается не в том, чтобы принять ребенка, а в том, чтобы принять самого себя – самонепринятие родителей первично и возникает там и тогда, где и когда в личности возникает расщепление на «фасад» и «тень». Но если я принимаю «ребенка в себе», тогда я могу отладить взаимодействие со своими детьми, а если я своих детей репрессирую, то на самом деле, в психологическом смысле, я репрессирую своего «внутреннего ребенка», не даю ему проявиться.

Толерантность типа «В» является характерной особенностью ряда практик общения, обладающих отчетливым психотерапевтическим эффектом. Во-первых, это, прежде всего, практика подлинно духовного отношения к человеку. Так, многие положения мировых религий и, в частности, многие притчи Нового завета, основаны на толерантности типа «В», совершенно непонятной для здравого смысла, выходящей за рамки той или иной морали, но каждый раз преисполненной подлинной мудростью, глубоким психологическим, психотерапевтическим и жизненным смыслом.

Во-вторых, это практика подлинно нравственного отношения к человеку, всегда преодолевающая узкий горизонт любой морали, поддерживающая в любом человеке его свободу, достоинство и самоценность. Прекрасные примеры такого нравственного и толерантного отношения к человеку дает классическая, художественная литература (В.Гюго, Ф.Достоевский, Л.Толстой и др.).

В-третьих, это практика подлинного психотерапевтического отношения к человеку, основанная на личностной зрелости и профессионализме терапевта.

В частности, психопрофилактика и коррекция интолерантности во внутрисемейных отношениях – это одна из фундаментальных задач семейной терапии, где можно и нужно культивировать толерантность типа «В». Работая с проблемной семьей, психотерапевт является (в идеале) моделью толерантности типа «В». Сам способ семейно-терапевтического взаимодействия строится по принципам, ориентированным на такую толерантность терапевта и принятие им мира клиентов. Очень важно в ходе семейно-психотерапевтической сессии услышать голоса всех членов семьи, в том числе детей, стариков, физически и психически больных людей, и подтвердить, что их бытие самоценно и в этом смысле имеет позитивное значение для других членов семьи, для сообщества в целом.

См. также СЕМЕЙНАЯ ПСИХОТЕРАПИЯ.

А.Б. Орлов, А.З.Шапиро