МЕРЛО-ПОНТИ, МОРИС

МЕРЛО-ПОНТИ, МОРИС (Merleau-Ponty, Maurice) (1908–1961), французский философ. Родился 14 марта 1908 в Рошфор-сюр-Мер. В 1926–1930 учился, вместе с Ж.-П.Сартром и С.де Бовуар, в Высшей нормальной школе. В 1929 слушал в Сорбонне лекции Э.Гуссерля. В 1939 был приглашен в качестве консультанта в только что открывшийся в Лувене «Архив Гуссерля», где работал над подготовкой к изданию рукописей философа. Усилиями Мерло-Понти феноменология прочно утвердилась во Франции. Благодаря Арону Гурвичу Мерло-Понти познакомился с гештальт-теорией. Широкую известность философ приобрел после 1945, когда вместе с Ж.-П.Сартром основал журнал «Тан модерн» («Les Temps Modernes») (сотрудничество с Сартром прервалось по политическим причинам в 1952), который стал рупором французских интеллектуалов, увлекавшихся экзистенциализмом и марксизмом. Сторонясь иррационализма, Мерло-Понти постоянно подчеркивал, что на повестке дня стоит не расставание с разумом, а расширение рамок разумного. В размышлениях философа, наряду с Гегелем и Марксом, Гуссерлем и Хайдеггером, большую роль играли З.Фрейд (а позднее Ж.Лакан), Ф. де Соссюр и Р.Якобсон, а также К.Леви-Строс. В 1949 философ был приглашен в Сорбонну, где читал лекции по детской психологии, а в 1952 стал профессором Коллеж де Франс, где преподавал вплоть до своей кончины в Париже 3 мая 1961.

Важнейшие идеи Мерло-Понти были высказаны еще в его диссертациях – Структура поведения (La structure du comportement, 1942) и Феноменология восприятия (Phénoménologie de la perception, 1945). Последняя принадлежит к числу основополагающих трудов по феноменологии. Анализ ключевых феноменов поведения и восприятия служит Мерло-Понти поводом для разработки новой феноменологии тела, использующей не только идеи Гуссерля, Шелера и Хайдеггера, но и представителей гештальтпсихологии (В.Кёлер), медицинской антропологии (Э.Штраус), невропатологии (К.Гольдштейн), теории поведения (Ф.Бётендейк). Непосредственно после Феноменологии восприятия выходят в свет статьи и эссе Мерло-Понти, впоследствии объединенные в сборники Гуманизм и террор (Humanisme et terreur, 1947), Смысл и бессмыслица (Sens et non-sense, 1948) и, наконец, Приключения диалектики (Les aventures de la dialectique, 1955), в которых автор подвергает критике марксистскую философию истории. В сборнике Знаки (Signes, 1960) ощущаются приметы нового подхода, очевидные также в работах Мерло-Понти о живописи, наиболее важная из которых – Око и дух (L'oeil et l'esprit, 1961).

Среди посмертных публикаций мыслителя стоит упомянуть Видимое и невидимое (Le visible et l'invisible, 1964), работу, содержащую набросок новой онтологии. В 1969 было опубликовано другое незаконченное сочинение Мерло-Понти – Проза мира (La prose du monde).

Развивая феноменологию тела, Мерло-Понти смещает акцент феноменологического описания, стремясь найти срединный путь между рационализмом и эмпиризмом, спиритуализмом и материализмом. Тело не есть ни чистое сознание, ни естественная, природная вещь, оно не находится ни «вовне», ни «внутри». Тело выступает как «поворотный пункт» (выражение Гуссерля) между природой и культурой, между чужим и собственным. Феномены человеческой жизни – от прикосновения руки до эротического ритуала, от слова до картины – являются и естественными, и искусственными. Смысл, проявляющийся в телесном поведении, характеризуется незаконченностью, многозначностью и неопределенностью. Поэтому он зависит от наших ответов на его запрос и развертывается в своего рода диалоге с миром.

В 1950-е годы центр тяжести мысли Мерло-Понти смещается в сторону структурной феноменологии. Под влиянием структурной лингвистики и структурной антропологии философ приходит к концепции непрямого характера смысла. Смысл возникает только между знаками. Всякое смыслопорождение происходит только как отклонение, деформация. Это означает, что не только старое и новое, но и чужое и собственное, чужая речь и собственная речь переплетены друг с другом.

Завершающим этапом интеллектуальной эволюции Мерло-Понти стало создание непрямой (косвенной) онтологии. В видимом напоминает о себе порядок невидимого, в сознании есть темное, несознаваемое пятно, здесь-бытие указывает на нездешнее существование. Бытие не предстает перед нами как прозрачная и очевидная реальность; оно огибает нас как «сырое» и «дикое» бытие, которое предшествует смыслополаганию и взрывает любой осмысленный порядок. Понятие собственного тела (corps propre) уступает место понятию плоти (chaire) – текстуры, охватывающей и Я, и других людей, и внешние вещи. В качестве смотрящего и видимого, касающегося и касаемого наше Я постигает себя в единстве близости к себе и дистанции по отношению к себе. Я отделен от самого себя. Я вижу себя как в зеркале; Я слышу себя как в эхо; другой, с которым Я встречаюсь – как бы мой двойник. Дальность и отсутствие, невидимое и неслышимое вписаны в видимый и слышимый мир. Задача феноменолога – с помощью слов делать явным то, что ускользает от взгляда и прикосновения.