МЕТОДОЛОГИЯ ЛИНГВИСТИКИ

Содержание статьи

• Лингвистика и ее объект
• Цели лингвистических исследований
• Презумпции лингвистического исследования
• Методы лингвистического исследования
• Индукция и дедукция
• Эвристические методы
• Описательные методы
• Объяснительные описания
• Метод реконструкции
• Формализация лингвистических описаний
• Верификация, доказательство и аргументация neв лингвистике
• Методы смежных наук, используемые в лингвистике

МЕТОДОЛОГИЯ ЛИНГВИСТИКИ, в узком смысле – сформированный в процессе развития лингвистической науки (и в результате деятельности различных научных школ и направлений) комплекс стандартных приемов и средств (методов и методик) исследования, основанных на правдоподобных предположениях (презумпциях) о природе изучаемого объекта и обеспечивающих достижение поставленной цели. В широком смысле к методологии любой научной дисциплины относятся не только приемы и средства исследования, но также и то, что называется метанаучными убеждениями и ценностями, разделяемыми сообществом людей, занимающихся данной наукой. В их число входят, с одной стороны, глобальные цели исследования и принятые исследователями на себя ценностные обязательства (например, приближение к идеалу строгости научного описания, практическая ценность исследовательской деятельности или сопоставимость полученных научных результатов с результатами других дисциплин), а также представления о том, какие подходы к изучению объекта являются научными, а какие нет; с другой стороны, это исходные презумпции относительно природы объекта, принимаемые без доказательств и не подвергаемые сомнению до тех пор, пока к этому не побуждают какие-либо кризисные явления в развитии научного направления или научной дисциплины в целом. Тем самым, при расширенном понимании методология составляет теоретическое ядро всякой научной дисциплины или научного направления, его базисный инструментарий. Кроме того, говоря о методологии конкретной науки, в данном случае лингвистики, нельзя абстрагироваться от ее объекта, а также от структуры и истории самой науки.

Лингвистика и ее объект

Специфика лингвистики как области научного знания предопределяется прежде всего свойствами ее объекта – и именно поэтому лингвистика плохо укладывается в принятое разделение научных дисциплин на науки гуманитарного и естественнонаучного цикла. Объект лингвистики – естественный человеческий язык во всех его проявлениях. Язык же, с одной стороны, теснейшим образом связан с психической сферой человека, и прежде всего – с его мыслительной деятельностью и с продуктами этой деятельности, с тем, что называют «духовной сущностью» человека. Язык – неотъемлемая часть человека, одно из основных проявлений его человеческой сути. В этом плане он относится к объектам «идеальной» природы, и поэтому лингвистику правомерно считать гуманитарной наукой. С другой стороны, язык есть естественное образование, возникшее и существующее помимо воли человека, и как таковое он является объектом материальной природы. Это обстоятельство объединяет лингвистику с областями естественнонаучного знания.

Промежуточное положение лингвистики между гуманитарными и естественными науками накладывает отпечаток на ее методологию, в которой совмещаются гуманитарный и естественнонаучный подход. Это совмещение в истории лингвистики не всегда проходило безболезненно и не всегда было сбалансированным. Разные научные школы концентрировали свое внимание на различных аспектах языка, что обусловливало доминирование гуманитарного или естественнонаучного мышления и использование того или иного комплекса методов.

Вместе с тем и сам по себе «язык во всех его проявлениях» является весьма своеобразным объектом. Среди тех особенностей языка, которые имеют важные следствия для методологии лингвистики, необходимо упомянуть, как минимум, следующие.

Язык относится к числу объектов, недоступных непосредственному наблюдению. Это роднит его с объектом некоторых других гуманитарных наук, и прежде всего психологии. Исследователю доступны лишь внешние проявления функционирования языка: во-первых, речевая деятельность человека, а во-вторых – тексты, являющиеся результатом таковой деятельности. Это обстоятельство описывается как фундаментальная двойственность (для описания которой вводятся такие терминологические противопоставления, как язык / речь, система / реализация, система / корпус, компетенция / употребление и др.) или, в трактовке Л.В.Щербы, трехаспектность объекта лингвистики. Следствием недоступности языка непосредственному наблюдению является интенсивное использование в лингвистике общенаучного метода моделирования.

Язык представляет собой системное образование, каждый из элементов которого существует лишь постольку, поскольку связан некоторыми отношениями с другими элементами.

Язык – в одной из своих важных для его изучения ипостасей – представляет собой абстрактную систему, единицы которой могут реализовываться в нескольких вариантах, отождествляемых на основании их соотнесения с абстрактным инвариантом. Так, например, звуковая единица фонологической системы русского языка фонема /o/ может в зависимости от ударения и соседства с другими звуковыми единицами реализовываться как [o], [Г] [⇔] или [^uo]; аналогично обстоит дело с минимальными значимыми единицами, морфемами; по-разному могут выражаться синтаксические отношения и т.д. Понимание того, что реально встретившаяся в тексте единица – это всего лишь экземпляр некоторого типа, чрезвычайно важно для методологии лингвистики, и это (равно как и системный характер языка) роднит лингвистику с семиотикой, общей наукой об устройстве и функционировании знаковых систем, в которой и было впервые введено противопоставление «тип / экземпляр» (англ. «type / token»).

Знание об устройстве языка, получаемое при его научном изучении, носит, как принято говорить, экспликационный характер. Всякий человек в некотором смысле обладает всей полнотой знания своего родного языка (и тех языков, которым он владеет как родным, если такое владение признается принципиально возможным). Знание это, однако, носит по большей части бессознательный или, по крайней мере, глубоко интериоризованный, автоматизированный и интуитивный характер, и вся деятельность лингвиста, занятого изучением своего языка, сводится к переводу этой интуиции в рациональные формы.

Помимо охарактеризованного выше своеобразия язык отличается также чрезвычайной многомерностью и многокомпонентностью, что обусловливает возможность изучения его с очень различных точек зрения и с различной степенью детализированности. Это обстоятельство находит свое отражение в постоянно возрастающей разветвленности лингвистического знания. Современная лингвистика состоит из множества «частных лингвистик», имеющих каждая свой конкретный объект, цели, презумпции и методы.

С науковедческой точки зрения интересно проследить принципы принятого в науке структурирования лингвистических исследований. Научные направления внутри лингвистической науки, имеющие свои общепринятые наименования, выделяются на нескольких разных основаниям, а именно, по объекту изучения, по главной цели, по главному методу или по главной презумпции.

По объекту изучения выделяются «частные» лингвистики, изучающие конкретный язык, группу языков или языковой ареал, например, русистика, арабистика, японистика; славистика, романистика; африканистика. Во многих случаях особое научное направление связано с каким-либо компонентом языка как объектом изучения (фонетика, морфология, синтаксис, лексика; аспектология, теория актуального членения, теория падежа). Отражая компонентную структуру языка, существенно различаются конкретным объектом изучения такие области лингвистики, как ономастика (наука об именах собственных), орфоэпия (наука о правильном произношении) и этимология (наука об истории лексических значений), хотя в более широком плане все они имеют дело с лексикой конкретного языка.

По главной цели формируются такие направления, как интерлингвистика (цель – построить оптимальный искусственный международный язык и создать условия для его применения), прикладная лингвистика (здесь целью является оптимизация той или иной функции использования языка), а также различные ее ответвления, например, машинный перевод, имеющий целью создание формальных процедур, моделирующих процесс перевода с одного языка на другой.

Имеются также крупные лингвистические дисциплины, объединяемые прежде всего методом, например, компьютерная лингвистика (объединяет разные области лингвистики, использующие компьютерное моделирование как основной метод), квантитативная лингвистика (целью которой является разработка количественных/статистических методов описания языковых явлений).

Возможно выделение исследовательской области на основе объединения объекта и метода, как это имеет место в психолингвистике (исследование психологической реальности языковой деятельности экспериментальными методами, общими с экспериментальной психологией) и нейролингвистике (изучение языковой деятельности на уровне происходящих в мозгу процессов методами нейрофизиологии).

Объединены методом (каковым является сравнение языков) такие дисциплины, как сравнительно-историческое языкознание (иначе называемое компаративистикой), лингвистическая типология, контрастивная лингвистика и ареальная лингвистика, но цели и объекты исследования у них различны. Для сравнительно-исторического языкознания это реконструкция первичного языкового состояния генетически родственных языков, для типологии – изучение пределов варьирования языков безотносительно к их генетическому родству и ареальной близости, для контрастивной лингвистики – изучение сходств и различий (обычно) пары языков, для ареальной лингвистики – изучение сходств (не обусловленных общим происхождением) и вызывающих их причин между языками, находящимися в одном ареале.

Что касается признаваемых в пределах лингвистики научных парадигм (см. ниже), то они обычно именуются по главной презумпции и главной цели (ср. структурная лингвистика, функциональная лингвистика, когнитивная лингвистика, теория оптимальности и т.п.).

Цели лингвистических исследований

В самом общем виде цели лингвистического исследования определяются основным ракурсом рассмотрения языка. Можно выделить внутреннюю лингвистику, целью которой является изучение языка как материальной сущности, как некоторого семиотического устройства, и внешнюю лингвистику, целью которой является изучение функционирования языка в коммуникативной среде во времени и пространстве.

Ядром лингвистики как науки несомненно является внутренняя лингвистика. Проблему внутреннего устройства естественного языка можно понимать конкретно, т.е. в приложении к определенному естественному языку (или к нескольким языкам), и обобщенно, в приложении к «языку вообще» как к феномену материальной и духовной природы (в последнем случае конкретные языки мыслятся как индивидуальные представители «языка вообще»). Несколько упрощая реальную ситуацию, можно сказать, что первая проблема относится к области описательной лингвистики (построения адекватного объекту описания конкретного языка / конкретных языков), а вторая – к области теоретической лингвистики (построения теории реальных и потенциальных естественных языков). Вообще говоря, между описательной и теоретической лингвистикой не должно существовать никаких жестких границ, различие состоит лишь в выборе фокуса внимания – соответственно на описании или на теории. Однако в конкретной лингвистической практике между ними зачастую наблюдается довольно существенный разрыв. Описательная лингвистика по методологии более консервативна, чем теоретическая, и именно в последней обычно совершаются радикальные методологические перестройки, берущиеся затем на вооружение описательной лингвистикой. Вместе с тем теоретическая лингвистика зачастую не поспевает за экспоненциальным ростом информации о конкретных языковых данных, накапливаемой в описательной лингвистике. Гармонизация отношений между теоретической и описательной лингвистикой представляет собой особую тактическую проблему организации научной инфраструктуры.

Внешняя лингвистика представлена множеством научных направлений, как правило находящихся на стыке наук. К ним относятся такие направления, как социолингвистика, целью которой является изучение социальной стратификации языка и взаимодействия языка с социальной средой, этнолингвистика, изучающая язык в контексте этнической истории и культуры, а также уже упомянутые ареальная лингвистика и квантитативная лингвистика и др.

Хотя методологические проблемы внешней лингвистики весьма существенны, в дальнейшем рассмотрение проблем лингвистической методологии будет преимущественно ограничено внутренней лингвистикой.

В рамках глобальной цели внутренней лингвистики имеется необозримое разнообразие более конкретных исследовательских целей, предполагающих обращение к различным аспектам языковой структуры. Детализация этих аспектов может быть связана с языковым уровнем (фонетика, морфология, лексикология, синтаксис, дискурс), с его компонентом или с конкретным языковым параметром в рамках уровня (на таких основаниях выделяются, например, сегментная и супрасегментная фонетика, артикуляторная и акустическая фонетика; частные морфологические теории аспекта, модальности, падежа, числа и т.д.; синтаксис словосочетания и синтаксис предложения, теории подлежащего, семантических ролей, согласования и т.п.; теория актуального членения или коммуникативный синтаксис, изучающий такие категории, как данное/новое, тема и рема; теории дискурса, анафоры, дейксиса и т.д.).

Следует обратить внимание на то, что в конкретной «частной» лингвистике не всегда легко отделить ее цель от ее объекта. Как это ни парадоксально звучит, в процессе лингвистических исследований цели нередко «предшествуют» объекту, так как правильно сформулированная цель позволяет обнаружить ранее неизвестный науке объект и подтвердить объективность его существования. Яркий пример из истории лингвистики первой половины 20 в. – длительный процесс поиска элементарных смыслоразличительных фонетических сущностей, приведший к выделению фонологии в отдельное научное направление, отличное от фонетики.

В сформировавшемся научном направлении его глобальные цели определяются тривиально как исследование его объекта, а частные цели направлены на нахождение новых объектов. Поэтому цели являются частью лингвистической методологии.

Презумпции лингвистического исследования

Важным методологическим аспектом всякой науки является комплекс исходных презумпций, т.е. не требующих доказательства и обоснования наиболее базисных представлений о природе объекта, о конечных целях его описания и о типе исследовательских методов. Одни из них являются частью так называемой научной парадигмы, характеризующей «нормальные», межреволюционные этапы развития той или иной научной дисциплины, тогда как главным содержанием научных революций после выхода в 1962 первого издания книги американского науковеда Т.Куна Структура научных революций (2-е изд. 1970, рус. пер. 1975) считается именно смена научной парадигмы. Существуют, однако, и такие презумпции, которые могут переживать научные революции и носить, тем самым, надпарадигмальный характер.

Презумпции, во-первых, ограничивают сферу действия данной науки и, во-вторых, являются понятийным фундаментом для построения собственно научной теории. Очень часто (в традиционной лингвистике – почти никогда) презумпции эксплицитно не формулировались, относясь к сфере того, что «само собой разумеется» (и «не может быть иначе»); в этом их отличие от явно формулируемых и поэтому осознаваемых как принципиально альтернативные постулатов. Частичная экспликация презумпций оказывается необходимой в период ломки той или иной научной парадигмы, поскольку именно презумпции являются фактором, ограничивающим возможности отживающей научной парадигмы и приводящим к ее внутренним антиномиям. Смена парадигмы – это прежде всего смена презумпций. В истории европейской лингвистики это наиболее ярко иллюстрируется революционной деятельностью Ф. де Соссюра, направленной на дискредитацию презумпций господствовавшей в конце 19 в. лингвистики и постулирование презумпций новой лингвистической парадигмы, утвердившейся впоследствии как структурная лингвистика (см. СТРУКТУРАЛИЗМ). К презумпциям структурной лингвистики относятся идеи о системной организации языка, о реляционном определении языковых единиц как пучков отношений каждой единицы со всеми другими единицами, о произвольности языкового знака и др. Позднее «хомскианская революция» в свою очередь отвергала презумпции американского дескриптивизма середины 20 в. как одного из основных структуралистских направлений и утверждала презумпции порождающей грамматики. К их числу относится тезис о врожденности языка, об автономности синтаксиса, о наличии глубинного и поверхностного синтаксиса, об универсальности правил глубинного синтаксиса, о естественной отличимости правильных (грамматичных) и неправильных (неграмматичных) языковых выражений и др. Вступившая с ней в резкую полемику когнитивная лингвистика 1980-х годов подвергла уничтожающей критике презумпции порождающей грамматики, выдвигая новые постулаты (т.е. эксплицитно формулируемые презумпции). Считается, однако, что в лингвистике, взятой в целом, тотального отказа от презумпций предшествующего этапа обычно не происходит, и это касается не только того обстоятельства, что смена парадигм даже в таких естественных науках, как физика и астрономия (на материале революций в которых была построена концепция Т.Куна), происходит не гладко и не одномоментно и часто бывает обусловлена просто естественной сменой поколений исследований, но и принципиальной возможностью получения вполне значимых результатов в каких-то областях исследований в рамках в целом отвергнутых презумпций. Так, в сравнительно-историческом языкознании и в лингвистических описаниях, используемых в преподавании языков, во многом продолжают работать методологические принципы еще 19 в., на основании чего лингвистику иногда рассматривают как принципиально многопарадигмальную дисциплину.

Интересно проследить в различных лингвистических парадигмах описательной лингвистики смену приоритетов в отношении постановки задачи (презумпция правильного научного результата) и в отношении требований к методам исследования (презумпция эффективного метода). Для традиционной лингвистики описать язык – это значит дать классификацию всех составляющих его единиц (таксономическая цель). Основным инструментом исследователя является его языковая интуиция (интроспективный метод). Для структурной лингвистики описание языка есть не только классификация, но и исчисление всех возможных сочетающихся и несочетающихся языковых параметров. Структурная лингвистика практически не признавала интроспекцию как метод получения знания за его субъективизм и стремилась создавать строгие формальные процедуры исследования, веря, что они приведут к точным и однозначным результатам. Порождающая грамматика впервые провозгласила тезис об описании языка как о формальной процедуре, порождающей (в математическом смысле, т.е. перечисляющей) все возможные правильные языковые выражения и исключающей все неправильные. Когнитивная лингвистика, при всем многообразии ее современных реализаций и пониманий, исходит из первичности когнитивных структур по отношению к языку и из представления о языковых единицах и правилах как о конвенционализированных (грамматикализованных) когнитивных структурах и процессах. Конечной целью описания языка в рамках когнитивной лингвистики является установление соответствий между языком и когнитивным представлением.

Другим ярким примером влияния выбора презумпций (конкретно-позитивных познавательных установок, или эвристик, образующих внутри презумпций одно из подмножеств) на способ исследования и характер теории является отношение к презумпции семантического инварианта, резко разделяющей различные лингвистические школы, в центре внимания которых находятся проблемы языкового значения: в одних школах исходной посылкой является презумпция о единстве узуальных значений языковых выражений, и соответственно достойной и важной задачей является поиск и формулирование семантического инварианта – «основного значения», тогда как в других школах эта презумпция отвергается и считается теоретически вредной.

Методы лингвистического исследования

Лингвистические методы не представляет собой единого набора принципов и способов исследования и описания языковых сущностей. Скорее это некоторое «меню» взаимодополняющих и/или взаимоисключающих методов, используемых в различных комбинациях и в различных пропорциях в частных лингвистиках и в конкретных лингвистических исследованиях. Более того, этот набор не является постоянным. Непрерывно происходит его обогащение, изменяется также отношение к тем или иным методам: в различные исторические периоды и в различных научных школах один и тот же метод может быть доминирующим в лингвистической практике или же, напротив, научно дискредитированным.

Каждая научная школа характеризуется, наряду с исходными презумпциями и целями, своим репертуаром престижных методов. В то же время конкретные исследовательские методы в общем случае долговечнее научных школ, и при их смене многие из методов наследуются новой парадигмой.

Из сказанного выше очевидно, что дать исчерпывающее перечисление лингвистических методов для всех «частных лингвистик» и для всех научных парадигм не представляется возможным. Ограничимся, прежде всего, методами, направленными на решение проблем описательной и теоретической лингвистики, и будем исходить из некоторого обобщенного представления о современном состоянии лингвистики и ее методических предпочтений.

Индукция и дедукция

Известно логическое противопоставление индуктивного и дедуктивного методов исследования. В эмпирических науках, к которым относится и лингвистика, это противопоставление связано с противоречием между природой изучаемого объекта (сущностью) и имеющимся в распоряжении исследователя эмпирическим материалом (фактами). Как уже было замечено выше, объект лингвистики – язык – не дан исследователю в непосредственном наблюдении. Наблюдаемым эмпирическим материалом исследователя являются косвенные свидетельства о языке, а именно – продукты языковой деятельности (языковые выражения).

Количество единичных языковых фактов бесконечно, поэтому сбор всех фактов является принципиально неразрешимой задачей и не может быть конечной целью исследования. Факты необходимы исследователю лишь как носители сущностных свойств языка, так как бесконечное множество фактов есть реализация конечного и весьма ограниченного множества стоящих за ними сущностей. Таким образом, целью лингвистики является обнаружение этих сущностей и описание бесконечного множества наблюдаемых фактов через обращение к этим сущностям.

Процесс научного исследования в такой ситуации может быть двунаправленным: от фактов к сущностям или от сущностей к фактам. Индуктивный метод организации научного процесса в целом состоит в сборе и документации конкретных явлений (фактов) с последующим их обобщением и переходом от фактов к лежащим в их основе сущностям. Дедуктивный метод в качестве отправного пункта предполагает, напротив, основанное на определенных допущениях постулирование сущностей и проверку реальности этих сущностей их соответствием (или несоответствием) наблюдаемым фактам.

В реальной лингвистической практике применение индуктивного или дедуктивного метода в чистом виде невозможно, хотя определенное предпочтение того или иного метода в конкретных научных школах наблюдается нередко. Наиболее продуктивным, скорее всего, является цикличное применение дедуктивного и индуктивного метода с последовательным уточнением представления об изучаемом объекте. А именно, на начальной стадии дедуктивно выдвигаются некоторые гипотезы о языковых сущностях, которые затем индуктивно проверяются в процессе эмпирической работы с наблюдаемым языковым материалом и индуктивных обобщений. Как правило, при этом обнаруживается определенное (порою значительное) несоответствие постулированных сущностей и индуктивно полученных обобщений. Это требует на очередном цикле новых дедуктивных построений и их последующей индуктивной проверки.

Эвристические методы

Эвристические методы связаны со сбором и документацией фактов. Сам процесс получения фактов может быть пассивным или активным. Метод пассивного наблюдения (иначе именуемый регистрационным) предпочитается тогда, когда необходимо получить максимально достоверный языковой материал, независимый от воли исследователя и процесса извлечения языковых данных. Таким материалом является спонтанная речь носителей языка в естественной коммуникативной ситуации. Исследователь является лишь регистратором этой речи или использует ранее зафиксированную речь (например, письменные тексты). Широко распространенной практикой является использование примеров из литературных текстов, однако в целом данный метод не обеспечивает абсолютной чистоты языкового материала, поскольку письменные литературные тексты создаются в искусственной коммуникативной ситуации, когда автор текста имеет возможность обдумывать и изменять написанный текст. Первичной формой реализации языковой деятельности является спонтанная и, прежде всего, диалогическая речь. В последние десятилетия технические средства автоматической фиксации устной речи предоставили исследователям неограниченный доступ к таким фактам; особенно значительный их объем был собран японскими исследователями, принадлежащими так называемой «школе языкового существования» (см. ЯЗЫКОВОГО СУЩЕСТВОВАНИЯ ШКОЛА). Кроме того, новые компьютерные технологии создали условия для появления так называемой корпусной лингвистики, являющейся инструментальным средством усиления пассивного метода, позволяющим обследовать огромные массивы текстов и извлекать из них нужные факты.

Активный (он же экспериментальный) метод состоит в применении всевозможных процедур, управляющих речевым поведением говорящего, с целью получения необходимых исследователю фактов. Например, при изучении словоизменения или словообразования может использоваться парадигматический опрос, предъявление определенным образом модифицированных или специально сконструированных предложений для проверки их грамматической правильности или грамматической интерпретации, предъявление некоторого контекста с предложением его продолжить, перевод с языка-стимула на исследуемый язык и т.д. В качестве стимула для речевого действия могут предъявляться различные объекты или ситуации реального мира: предметы и комбинации предметов, действия с предметами, картинки, фрагменты видеофильмов или компьютерных фильмов – с целью вербального описания испытуемым этого стимула и т.д. Экспериментальный метод является ведущим в психолингвистике и полевой лингвистике.

Интроспективный метод используется, когда языковые факты исследователь не регистрирует, а создает сам, используя себя как носителя языка.

В последние десятилетия в лингвистике все более активно используются различные инструментальные методы. Классической областью их применения (еще с конца 19 в.) является экспериментальная фонетика, в которой исследование осуществляется с помощью различных приборов, фиксирующих артикуляторные и акустические параметры звуковых последовательностей. Весьма разнообразной является инструментальная технология и в психолингвистике. Современные компьютерные технологии позволяют также расширить эмпирическую базу лингвистики.

Метод моделирования является важным компонентом дедуктивного подхода к языку. Моделирование в общем случае является особенно эффективным средством изучения объектов, не данных в непосредственном наблюдении; язык как раз и относится к их числу. Модель в идеале является теоретическим конструктом, отражающим сущностные свойства исследуемого объекта. Проверка адекватности модели объекту осуществляется экспериментально: модель должна вести себя как оригинал в тождественных условиях.

В 1960–1980-е годы весьма популярным был редукционистский вариант метода моделирования, известный как кибернетический метод «черного ящика». Под «черным ящиком» понимается объект, чье реальное внутреннее устройство в принципе не может быть изучено. Метод «черного ящика» исходит из презумпции существования функционально тождественных объектов разной материальной природы и, что особенно существенно, презумпции принадлежности языка именно к такого рода объектам. Метод «черного ящика» оправдывает себя для описания сравнительно элементарных объектов, однако язык к таковым не относится. Поэтому в лингвистике моделирование должно учитывать собственную природу естественного языка.

Описательные методы

В лингвистике используются различные способы представления языковых сущностей и фактов. Традиционная (в том числе структурная) лингвистика исходит из презумпции, что язык состоит из иерархически упорядоченных дискретных сущностей (языковых единиц), каждая из которых обладает уникальным набором признаков (свойств) и образует особый класс, соотносимый по определенным правилам с бесконечным множеством наблюдаемых фактов. Например, в языке на уровне слов выделяются лексические классы, именуемые частями речи – это существительное, глагол, прилагательное и т.д. Каждая часть речи характеризуется множеством грамматических категорий (например, падежа и числа для существительных), которые в свою очередь характеризуются множеством значений (именительный, родительный, винительный и т.д. для падежа, единственное и множественное для числа). Значения грамматических категорий также часто являются множеством более частных значений (например, именительный подлежащего, именительный именного сказуемого и т.д.).

Такое описание языка, называемое таксономическим, по существу является особого рода классификацией, к которой предъявляются определенные требования. Таксономическое описание предполагает установление классов языковых единиц и связей, существующих между ними. Языковые единицы определяются посредством системы необходимых и достаточных признаков. Эта система признаков должна быть максимально полной, т.е. покрывать все объекты, входящие в данный класс, и в то же время максимально узкой, т.е. исключать все объекты, в данный класс не входящие.

В рамках структурной парадигмы к описанию предъявляется требование полноты, т.е. выделения всех сущностей, имеющихся в языке или в его компоненте. Например, на уровне падежей – определение всех падежей, входящих в систему именного склонения или всех словоформ спрягаемого глагола. Если классы в множестве определяются по нескольким основаниям, то обнаружение классов основывается на методе исчисления. Например, максимальное множество словоформ глагола есть результат перемножения всех значений всех сочетающихся словоизменительных грамматических категорий глагола. В полном описании должны быть выделены все реальные элементы этого множества. Например, в русском языке выделяется три времени и два вида, т.е. максимальное число классов, различимых по этому основанию, равно шести. Однако один из классов в русском языке отсутствует (настоящее время совершенного вида). В языках, где глагол различает много категорий, обнаружение всех классов словоформ без использования метода исчисления часто приводит к неполному описанию, так как редко встречающиеся словоформы могут не встретиться исследователю в текстовой выборке.

Наряду с таксономическим возможно и так называемое динамическое описание, к которому предъявляется требование описать все правила, порождающие правильные языковые выражения и только их. Такой тип описания представлен, в частности, в порождающей грамматике или в модели «смысл ⇔ текст». Он исходит из презумпции, что язык – это не просто свод языковых единиц, но и некоторый механизм, создающий последовательности этих единиц, соответствующих наблюдаемым языковым выражениям. Наряду с классификацией языковых единиц в таком описании описывается процедура вывода правильных языковых выражений. В динамическом описании значительное внимание уделяется языковым правилам.

Для всякого описания стоит проблема адекватности описания объекту. Описание обобщает представительный материал некоторой конечной выборки данных, которую оно в идеале должно описывать адекватно. Проверка адекватности осуществляется на дополнительной контрольной выборке. Если описание удовлетворяет произвольной контрольной выборке, то с определенной вероятностью можно полагать, что описание адекватно. В противном случае необходима модификация описания и проверка на новой выборке и т.д.

Объяснительные описания

Таксономические и динамические описания отвечают на вопрос, как устроен язык. В последние десятилетия к описанию предъявляется также требование объяснения того, почему язык устроен именно таким, а не другим образом. Такие описания называются объяснительными.

Объяснения могут быть внутриязыковыми (обращение к системным или историческим факторам, в частности, объяснения через аналогию, через процессы языковых контактов; к ареальным или генетическим связям исследуемого языка; к типологическим закономерностям) и внеязыковыми (например, апелляция к когнитивным структурам и механизмам; к устройству внеязыковой действительности; к социальным, психическим, культурным факторам). Возможности объяснительного подхода еще далеко не исчерпаны, и в настоящее время идет активная его разработка. Очевидно, что именно в рамках этого подхода лингвистика вплотную приближается к пониманию своего объекта.

Метод реконструкции

В исторической лингвистике важнейшим является метод реконструкции прежних языковых состояний. Этот метод наиболее разработан применительно к фонетической стороне языковых выражений. Он опирается на презумпцию строгой закономерности фонетических изменений, распространяемых на весь лексикон языка. При внешней реконструкции используются данных генетически родственных языков, при внутренней реконструкции объектом наблюдения являются данные одного языка.

Формализация лингвистических описаний

В лингвистике разработаны всевозможные методы формализации информации о языке.

Классическим формализмом таксономической лингвистики является представление системно противопоставленных языковых единиц в виде грамматической парадигмы, т.е. совокупности системно связанных форм – например, падежных и числовых форм существительного или личных форм глагола.

Для представления синтагматических и иерархических отношений языковых единиц используются различного типа графы, например, деревья зависимостей и деревья составляющих. Для формального представления семантических отношений используются семантические сети, семантические карты, фреймы. Иерархические отношения между синтаксическими составляющими представляются в виде скобочной записи. Различные свойства классов языковых единиц выражают иерархии. Иерархия есть упорядоченная последовательность единиц в классе. Порядок позиций в иерархии отражает степень возрастания/убывания степени некоторого признака, характеризующего единицы данного класса. Например, иерархия синтаксических предикатно-аргументных отношений

Субъект > Прямой объект > Непрямой объект > Косвенный объект > Обстоятельство

отражает степень ядерности / системного подобия / доступности синтаксическим процессам этих отношений. Наиболее ядерным является субъект, наименее ядерным – обстоятельство. Различные объединения синтаксических отношений таковы, что они распространяются только на непрерывные последовательности в этой иерархии. Так, ядерными отношениями являются субъект и прямой объект, неядерными – косвенный объект и обстоятельство, а непрямой (дативный) объект в разных языках или конструкциях относится либо к ядерным, либо к периферийным отношениям. С точки зрения способности участвовать в синтаксических процессах наиболее естественным отношением является субъект. Так, в языках с глагольным согласованием субъект обязательно является контролером согласования; иными словами, если глагол в языке в принципе согласуется (скажем, в лице или числе) с какими-либо синтаксически связанными с ним членами предложения, то среди последних обязательно окажется субъект. Часто он является и единственным контролером согласования, однако в некоторых языках имеется субъектно-объектное согласование, а иногда контролером согласования является также косвенное дополнение.

В динамических описаниях языка имеются различные методы представления языковых правил, например, алгоритмы и так называемые продукции.

Алгоритм формализует такую пошаговую процедуру, на вход которой поступает некоторое исходное представление, а на выходе получается результирующее представление. Алгоритм обеспечивает единообразное преобразование идентичных исходных представлений, т.е. правильный результат с точки зрения введенных в алгоритм правил. Иными словами, алгоритм вычисляет взаимно-однозначное соответствие между исходным и результирующим представлениями. Математическое понятие алгоритма нашло широкое применение в разработках по машинному переводу. Алгоритм мыслится как преобразователь текста на входном языке в текст на выходном языке.

Если алгоритм есть система жестких предписывающих правил, то продукции являются нежесткими правилами, указывающими на «дефолтную» связь между входом и выходом правила. Эта связь реализуется по умолчанию (англ. by default), если данное правило не вступает в конфликт с другими правилами. В противном случае вступают в действие специальные правила разрешения конфликта.

Формальные средства лингвистического описания могут быть классифицированы по разным основаниям. Так, с точки зрения области применения формализация используется для представления языковых данных, для обеспечения правильной аргументации и для построения правильных языковых выражений (метаязыки описания). С точки зрения используемых средств формализация может быть алгебраической (языковые единицы обозначаются знаками особого алфавита, например, таковы различные типы транскрипции, нотация типов предложения в Академической грамматике), геометрической (языковым сущностям ставятся в соответствие геометрические или топологические объекты – например, кубическое представление фонетических или грамматических оппозиций, различные типы древовидного представления синтаксической структуры), рисуночной (например, диаграммы в когнитивной грамматике Р.Лэнакера), или метаязыковой (в последнем случае в функции формального метаязыка выступает сам естественный язык, см., например, способ нотации смысла языковых выражений в теории А.Вежбицкой средствами специально отобранных и определяемых единиц естественного языка).

Формализмы используются не только для более компактного и наглядного представления о языковых феноменах – они могут обладать также и самостоятельной объяснительной силой. Так, синтаксические формализмы 1960-х годов позволили сфомулировать некоторые важные ограничения на порядок слов: представление синтаксической структуры в виде дерева составляющих способствовало обнаружению универсального ограничения на естественный язык, названного В.Ингве гипотезой глубины, а представление в форме дерева зависимостей – обнаружению универсальной тенденции естественного языка к проективности.

Верификация, доказательство и аргументация neв лингвистике

Проблема верификации относится к этапу фиксации языковых фактов. Операция эта далеко не всегда является тривиальной. Например, в полевой лингвистике исследователь фиксирует факты неизвестного ему языка и не может верифицировать их с помощью интроспекции, основанной на знании языка. Необходимы различные технологии верификации зафиксированных фактов (например, независимый опрос разных носителей, регулярность парадигматических отношений с другими фактами, соответствие грамматическим гипотезам, соответствие данным известных исследователю родственных языков и т.п.). Особые методы используются в диалектологической работе, когда надо избежать перехода носителя языка на литературный язык. Верификация также необходима при активном методе работы с родным языком исследователя для подтверждения грамматической правильности полученного факта. Интроспективной оценки исследователя часто оказывается недостаточно. В этих случаях используется опрос разных носителей языка и статистическая оценка их ответов, так как они могут часто расходиться между собой и с оценкой самого исследователя.

Аргументация и доказательство составляют важный компонент описательной работы, являясь средством подтверждения его правильности. Доказательство является принятым способом аргументации в математике. Однако попытки перенести математическую технику доказательства в лингвистику ощутимых результатов не дали. Единственная сфера, в которой доказательство может использоваться для подтверждения истинности лингвистических утверждений, – это формальное моделирование. В рамках формальной модели вводятся исходные неопределяемые понятия, из которых по определенным правилам, ограничивающим структуру моделируемых объектов, выводятся все прочие понятия и утверждения, по отношению к которым возможно применение метода доказательства, определяющего, корректно ли осуществлено построение производных объектов. Однако доказать адекватность модели естественному языку формальным логическим путем невозможно, поскольку язык находится вне модели.

Поэтому в лингвистике обычно используются более слабые способы подтверждения истинности теории, а именно, различные аргументационные технологии. Аргументация есть признаваемая лингвистическим сообществом система импликаций: 'если истинно X, то истинно Y'. Обычно при этом импликация является не абсолютной, а вероятностной. Так, многие утверждения в порождающей грамматике исходят из истинности тезиса о врожденности языка, который в свою очередь опирается на эмпирическую истинность факта овладения материнским языком за сравнительно короткий срок и при сравнительно малом количестве получаемых ребенком языковых стимулов.

Из общих методов аргументации можно указать следующие. Широко принята общефилологическая аргументация методом логического сопоставления точек зрения предшественников на рассматриваемый объект, выявление причин и мотивов имеющихся между ними противоречий и обоснование предлагаемого решения. Часто используется статистическое обоснование предлагаемого описания. В последние годы накопленные в типологии знания позволяют апеллировать к типологическому правдоподобию как аргументу в пользу конкретного описания. Весомым аргументом является соответствие синхронного описания историческим данным и т.д.

В различных направлениях лингвистики разработано множество частных способов аргументации применительно к конкретным случаям (ср. метод постановки вопроса для определения синтаксической связи между словами в предложении).

Методы смежных наук, используемые в лингвистике

Лингвистика также заимствует методы у смежных наук, таких как психология, социология, антропология, культурология, история, акустическая физика, математика. Что касается математики, то влияние ее менталитета и методов в последние десятилетия неуклонно растет. Особенно существенно проникновение в лингвистические исследования идей и методов математической логики, статистики, теории вероятностей, теории информации. Тем не менее, идеал математизации лингвистического знания остается недостижимым и даже нередко подвергается сомнению как ценность на основании давней идеи принципиальной несводимости друг другу методологии «наук о природе» и «наук о духе». К тому же некоторые из математических методов, на применение которых в лингвистике поначалу возлагались серьезные надежды (теория нечетких множеств Л.Заде, теория катастроф Р.Тома, грамматики Монтегю), были наукой о языке быстро отвергнуты. Оставила свой след в лингвистической методологии и кибернетика (см. вышеупомянутый метод 'черного ящика'), а также исследования в области искусственного интеллекта и когнитивной науки.