МОНГОЛЬСКОЕ ИГО

МОНГОЛЬСКОЕ ИГО (монголо-татарское, татаро-монгольское, ордынское) – традиционное название системы эксплуатации русских земель пришедшими с Востока завоевателями-кочевниками с 1237 по 1480.

Согласно русским летописям, эти кочевники именовались на Руси «татарове» по названию самого активного и деятельного племени отуз-татар. Оно стало известно со времени завоевания в 1217 Пекина, и китайцы стали называть этим именем все племена оккупантов, пришедшие из монгольских степей. Под названием «татары» захватчики вошли и в русские летописи как обобщающее понятие для всех восточных кочевников, опустошавших русские земли.

Начало игу было положено в годы завоеваний русских территорий (битва на Калке 1223, покорение северо-восточной Руси 1237–1238, нашествие на южную в 1240 и юго-западную Русь в 1242). Оно сопровождалось разрушением 49 русских городов из 74, что стало тяжелым ударом по основам городской русской культуры – ремесленному производству. Иго привело к ликвидации многочисленных памятников материальной и духовной культуры, разрушению каменных строений, поджогам монастырских и церковных библиотек.

Датой формального установления ига считается 1243, когда отец Александра Невского – последний сын Всеволода Большое Гнездо, кн. Ярослав Всеволодович принял от завоевателей ярлык (удостоверяющий документ) на великое княжение во Владимирской земле, в котором он именовался «старшим всем иным князьям в Русской земле». При этом русские княжества, разгромленные монголо-татарскими войсками несколькими годами ранее, не считались непосредственно включенными в состав империи завоевателей, получившей в 1260-е наименование Золотой Орды. Они оставались политически автономными, сохраняли местную княжескую администрацию, деятельность которой контролировалась постоянными или приезжавшими регулярно представителями ордынцев (баскаками). Русские князья считались данниками ордынских ханов, но в случае получения от ханов ярлыков оставались официально признанными правителями своих земель. Обе системы – данничества (сбора ордынцами дани – «выхода» или, позже, «ясака») и выдачи ярлыков – закрепили политическую раздробленность русских земель, усилили соперничество между князьями, способствовали ослаблению связей северо-восточных и северо-западных княжеств и земель с южной и юго-западной Русью, вошедшей в состав Великого княжества Литовского и Польши.

Ордынцы не держали на покоренной ими русской территории постоянного войска. Иго поддерживалось направлением карательных отрядов и войск, а также репрессиями против непослушных правителей, сопротивлявшихся проведению административных мероприятий, задуманных в ставке хана. Так, особое недовольство вызвало на Руси в 1250-е проведение общей переписи населения русских земель баскаками-«численниками», а позже – установление подводной и воинской повинностей. Одним из способов воздействия на русских князей была система заложничества, оставления в ханской ставке, в городе Сарае на Волге, кого-либо из родственников князей. При это родственников послушных правителей поощряли и отпускали, строптивых – убивали.

Ордынцы поощряли лояльность тех из князей, которые шли на компромисс с завоевателями. Так, за готовность Александра Невского заплатить «выход», (дань) татарам, он не только получил поддержку татарской конницы в битве с немецкими рыцарями на Чудском озере 1242, но и обеспечил получение своим отцом, Ярославом, первого ярлыка на великое княжение. В 1259 во время мятежа против «численников» в Новгороде Александр Невский обеспечил проведение переписи и даже дал охрану («сторожей») для баскаков, чтобы их не растерзали взбунтовавшиеся горожане. За оказанную ему поддержку хан Берке отказался от насильственной исламизации покоренных русских территорий. Более того, русская церковь была освобождена от уплата дани («выхода»).

Когда первое, самое тяжелое время внедрения ханской власти в русскую жизнь миновало, а верхушка русского общества (князья, бояре, торговцы, церковь) нашли общий язык с новой властью, вся тяжесть выплаты дани соединенным силам завоевателей и старых господ легла на народ. Волны народных восстаний, описанные летописцем, постоянно поднимались в течение почти полувека, начиная с 1257–1259, первой попытки общерусской переписи,. Ее проведение было поручено Китате, родственнику великого хана. Восстания против баскаков неоднократно возникали повсюду: в 1260-е в Ростове, в 1275 – в южно-русских землях, в 1280-е – в Ярославле, Суздале, Владимире, Муроме, в 1293 и повторно, в 1327, в Твери. Ликвидация системы баскачества после участия войска московского кн. Ивана Даниловича Калиты в подавлении тверского восстания 1327 (с этого времени сбор дани с населения был возложен, во избежание новых конфликтов, на русских князей и подчиненных им откупщиков) не прекратило выплат дани как таковых. Временное освобождение от них было получено лишь после Куликовской битвы 1380, но уже в 1382 уплата дани была восстановлена.

Первым князем, получившим великое княжение без злополучного «ярлыка», на правах своей «отчины», был сын победителя ордынцев в Куликовской битве в.кн. Василий I Дмитриевич. «Выход» ордынцам стал при нем выплачиваться нерегулярно, а попытка хана Едигея восстановить прежний порядок вещей путем захвата Москвы (1408) провалилась. Хотя в годы феодальной войны середины 15 в. ордынцы и совершили на Русь ряд новых опустошительных вторжений (1439, 1445, 1448, 1450, 1451, 1455, 1459), но восстановить свое владычество над они уже не смогли. Политическое объединение русских земель вокруг Москвы при Иване III Васильевиче создало условия для полной ликвидации ига, в 1476 он вообще отказался платить дань. В 1480 после неудачного похода хана Большой Орды Ахмата («Стояния на Угре» 1480) иго было окончательно свергнуто.

Современные исследователи в оценках более чем 240-летнего властвования Орды над русскими землями значительно расходятся. Само обозначение этого периода как «ига» применительно к русской и вообще славянской истории было введено польским хронистом Длугошем в 1479 и с тех пор прочно закрепилось в западноевропейской историографии. В русской науке этот термин впервые был использован Н.М.Карамзиным (1766–1826), считавшим, что именно иго сдержало развитие Руси по сравнению с Западной Европой: «Сень варваров, омрачив горизонт России, сокрыла от нас Европу в то самое время, когда благодетельные сведения и навыки более и более в ней размножались». Того же мнения об иге как сдерживающем факторе развития и становления общерусской государственности, усиления в ней восточно-деспотических тенденций придерживались также С.М.Соловьев и В.О.Ключевский, отмечавшие, что следствиями ига было разорение страны, длительное отставание от Западной Европы, необратимые изменения в культурных и социально-психологических процессах. Этот подход к оценке ордынского ига господствовал также и в советской историографии (А.Н.Насонов, В.В.Каргалов).

Разрозненные и редкие попытки пересмотра устоявшейся точки зрения встречали сопротивление. Критически были встречены работы историков, работавших на Западе (прежде всего Г.В.Вернадского, видевшего во взаимоотношениях Русских земель и Орды сложный симбиоз, от которого каждый народ что-то выиграл). Замалчиванию подверглась и концепция известного отечественного тюрколога Л.Н.Гумилева, попытавшегося разрушить миф о том, что кочевые народы принесли Руси одни страдания и были лишь грабителями и разрушителями материальных и духовных ценностей. Он считал, что вторгшиеся на Русь племена кочевников с Востока смогли установить особый административный порядок, обеспечивший политическую автономию русских княжеств, спасли их религиозную самобытность (православие) и заложили тем самым основы веротерпимости и евразийской сущности России. Гумилев утверждал, что итогом завоеваний Руси начала 13 в. было не иго, а своего рода союз с Ордой, признание русскими князьями верховной власти хана. При этом не пожелавшие признать эту власть правители соседних княжеств (Минска, Полоцка, Киева, Галича, Волыни) оказались завоеванными литовцами ил поляками, вошли в состав их государств и подверглись многовековому окатоличиванию. Именно Гумилев впервые указал на то, что древнерусское наименование кочевников с Востока (среди которых преобладали монголы) – «татарове» – не может оскорблять национальных чувств современных волжских (казанских) татар, проживающих на территории Татарстана. Их этнос, считал он, не несет исторической ответственности за действия кочевых племен из степей юго-восточной Азии, так как предками казанских татар были камские булгары, кипчаки и частично древние славяне. Историю появления «мифа об иге» Гумилев связывал с деятельностью создателей норманнской теории – немецких историков, служивших в Петербургской Академии наук 18 в., и исказивших реальные факты.

В постсоветской историографии вопрос о существовании ига по-прежнему остается спорным. Следствием роста числа сторонников концепции Гумилева стали обращения к президенту РФ в 2000 об отмене празднования годовщины Куликовской битвы, поскольку, по мнению авторов обращений, «ига на Руси не было». По мнению этих исследователей, поддержанных властями Татарстана и Казахстана, в Куликовской битве сражались объединенные русско-татарские войска с узурпатором власти в Орде, темником Мамаем, провозгласившим себя ханом и собравшим под свои знамена наемных генуэзцев, аланов (осетин), касогов (черкес) и половцев.

Несмотря на дискуссионность всех этих утверждений, неоспорим факт значительного взаимовлияния культур народов, почти три века проживавших в тесном политическом, социальном и демографическом контактах.

Лев Пушкарев, Наталья Пушкарева